Следуя за девушкой, Моруэн настолько сконцентрировалась на том, что вскоре ей придётся вновь иметь дело с человеком, который, не в пример ей, прекрасно ориентировался в общей для них ситуации, что случившаяся на площади Архимагистра перепалка совершенно вылетела у неё из головы. Её отголоски в виде неопределённых неприятных эмоций всё ещё клубились в груди эльфийки, но не могли перетянуть на себя всё то внимание, которое нынче Моруэн уделяла одной-единственной вещи — попыткам предугадать намечающиеся события. «Ведьма», будучи верной себе, не сказала ничего конкретного, а встреча в «Весёлой стёжке» пусть и сложилась неплохо — по крайней мере, эльфийка не рассекретила себя, — но не привнесла особой ясности в простой вопрос, который Моруэн задавала себе с того самого момента, как покинула Зеркальный город: «Что я должна сделать и чего от меня ожидают?» Быть может, багаж, привезённый ею из Аулар’нона и дал бы хотя бы приблизительный ответ, но сокрушаться о неиспользованных возможностях было уже поздно — красноволосая девушка, по всей видимости, уже пришла к своей цели.

Завернув в один из двориков, Кинна скрылась с глаз преследователей, и Моруэн, боясь упустить её, прибавила шагу. Невысокий арочный проём и недлинный, но тёмный проход, проложенный сквозь двухэтажное здание, вывели её на небольшое пространство. Здесь в одном месте стояли большие пустые коробки, а в другом — игралась парочка малых детей, тут же отметивших появление эльфийки и её спутника пристальными взглядами откровенно любопытных, но и таящих в себе опасливость глаз. Судя по звукам, это был задний двор, который делили между собой жилые дома и какое-то заведение — Моруэн окончательно убедилась в этом, когда наружу вышла девушка в переднике и, неприветливо взглянув на них, потрясла чем-то наподобие скатерти, после чего вернулась внутрь, преодолев три невысокие ступеньки чуть скачущим шагом. Сразу же после этого за небольшим, плохо промытым окном появилась красная шевелюра, вслед за чем выглянуло и знакомое остроухой лицо: сквозь разводы на стекле она отчётливо разглядела Кинну.

Взглянув на аруанкая, эльфийка двинулась к входу, но так, словно на каждом шагу взвешивала, стоит ли это делать. Никто не воспрепятствовал им — ни у самой двери, ни после того, как они пересекли порог и оказались в крохотном коридоре. Держа в уме, где несколько мгновений назад находилась красноволосая девушка, Моруэн едва слышным шёпотом велела сопровождавшему её эльфу держаться максимально близко к ней, после чего свернула направо, приоткрыв чуть шире оставленную незапертой дверь. В следующем помещении, где они оказались, было душно и, казалось, даже дымно — по-видимому, совсем рядом находилась не слишком разумно устроенная печь, в которой что-то готовили, причём в большом объёме. Пахло множеством разных вещей, но сильнее всего прочего в ноздри забивался запах горящей древесины. Остроухая ненароком коснулась своего носа, будто бы это могло помочь ей стряхнуть в сторону чересчур навязчивый запах, и сосредоточилась на том, что её окружало. Окно, сквозь которое она видела Кинну, находилось на расстоянии вытянутой руки, но самой девушки видно не было. Оглянувшись вокруг, эльфийка пришла к выводу, что та скрылась за дверью, прячущейся за нагромождением рабочей одежды, развешанной по сторонам от неё: как и предыдущая дверь, эта тоже стояла приоткрытой. Желая уже не столько нагнать красноволосую девицу, сколько даже скрыться от удушливой атмосферы, Моруэн прошла вперёд, открыла дверь, отодвинув от неё одежду, и прошла внутрь — в маленькую подсобку, показавшуюся практически пустой после того места, что она оставляла позади. Если бы эльфийка была менее неловкой в данную минуту и не зацепилась краем сапога за край люка в полу, он бы остался незамеченным ею: в маленьком помещении, чьи стены были сплошь заняты чьей-то рабочей одеждой, горел лишь только один небольшой фонарь, также висевший на стене, — стекло было столь запыленным, что проходящий сквозь него свет ввиду своей тусклости был практически бесполезным. Моруэн оглянулась на аруанкая, что уже можно было посчитать чем-то, втиснувшимся в её привычки, и, толком не разглядев его лица, перевела взгляд себе под ноги. С тех самых пор, как её разлучили с Антье, судьба эльфийки вновь оказалась в её собственных руках — и это ощущалось тяжестью, учитывая, сколько важных решений ей нужно было принимать, часто руководствуясь исключительно своей интуицией.

Посчитав, что Кинне больше некуда было деться, златоглазая присела и откинула люк — тот поддался легко, словно даже и не был до конца закрыт. Если так, то это означало, что Моруэн уже ждали там, внизу. Мудрые люди, которых ей некогда доводилось слышать, говорили о том, что, решившись на какой-то ответственный шаг, неразумно опрометью бросаться назад или застывать на месте. Эльфийка не собиралась делать ни то ни другое, но жизнь научила её опасаться даже того, в чём якобы можно было быть полностью уверенной, поэтому она выпрямилась и повернулась полубоком.

— Полезай вниз, — приглушённым голосом велела она аруанкаю.

Нирхаэль тут же прошёл вперёд и почти в полной темноте — действуя скорее на ощупь, чем опираясь на зрение — пролез в квадратное отверстие в полу. На короткое мгновение Моруэн засомневалась, что у него это получится — ей вдруг показалось, что проход слишком узок, — но голова эльфа вскоре скрылась в проёме, и ей не оставалось ничего иного, как последовать за ним. Ступени были неудобными и прохладными, но, судя по тому, что ощущала хватающаяся за них — в силу отсутствия перил — девушка, они были чистыми; следовательно — эта лестница была в ходу.

Наконец её нога сместилась с последней ступени на шершавый — что чувствовалось даже сквозь подошву сапога — пол, и Моруэн обернулась, половиной тела едва не вжавшись в спустившегося немногим раньше неё аруанкая. Нирхаэль остановился прямо возле лестницы — ничего удивительного, учитывая ту доскональность, с которой он выполнял её приказы, — и эльфийке хотелось надавить на него прорвавшимся в голос недовольством, велев отодвинуться в сторону, но она вовремя сообразила, что это было бы бессмысленным: само помещение, в котором они оказались, помешало бы этому. Быстро оглянувшись вокруг, первым, что испытала Моруэн, был испуг, сдавивший верхнюю часть её тела подобно безжалостно затянутому корсету. Маленькие комнаты не страшили её, даже напротив — в некоторых из них ей было даже уютнее, чем в больших пространствах, например, как те покои, в которых она остановилась, приехав в столицу, — но это место было чем-то другим. Слегка приподняв руку, аруанкай дотронулся бы до потолка, а если бы встал посередине и развёл их по сторонам — коснулся бы сразу обеих стен. По длине своей это помещение также было крошечным: Моруэн навскидку отмерила его в шесть размашистых шагов. Дополнительно в чувство замкнутости, присущему этому подвалу, вносила лепту его заставленность: вдоль стен тянулись прикреплённые к ним поверхности шириною чуть больше мужской ладони, а над ними — ещё более узкие полки. Первым, что отметила эльфийка, были поставленные на них местами сосуды и банки с выразительно светящимися растениями: они давали настораживающее бирюзовое свечение, которое не распространялось сильно далеко от своего источника, но поднеся к ним бумажку с мелко-написанным содержанием, его без проблем можно было бы прочитать.

— Ты здесь, — обернувшись в сторону пришлых, но не став учитывать аруанкая, произнесла куда менее радушно, чем прежде, Кинна. — Хорошо.

Связная — а кем ещё она могла быть? — имела чёткую цель: это было заметно по тому выражению, что сквозило в её взгляде, и тому, как она в целом держалась в их присутствии, — и та явно заключалась не в простой болтовне. Моруэн кивнула в ответ на её замечание, и красноволосая девушка опустилась на корточки, дабы достать что-то из того пространства, что темнело под одним из «столов». Эльфийка не знала, что делать, так как её теперь уже сообщница молчала, и чтобы не показаться обычной наблюдательницей, посторонила Нирхаэля, движением своей руки заставив его отодвинуться, и прошла вперёд. Кинна в то время уже заставляла поверхность «стола» предметами, необходимыми для дела, в котором из присутствующих здесь, по-видимому, разбиралась она одна.