— Тогда можно сказать, что нам повезло, что он проложил свой кровавый путь к Плетению севернее нас, — ответила Дэирев.

В самом деле — эта женщина была подобна скале.

— Я, знаешь ли, госпожа Тэль’эзрина, — начал чародей, — умею платить не только огнём.

Зеленоглазая воззрилась на него с неподдельным удивлением: чтобы Анквель из Лано шёл кому-то на уступки?.. До этого момента ей казалось, что нет ничего такого, чего бы он не мог заполучить путём своей магии, но то, как он вёл себя с Дэирев, заставило её взглянуть на него совершенно по-новому — и на его собеседницу тоже. Когда ещё ей доведётся повстречать женщину, которую чародей явно пытался уговорить, а не принудить к содействию привычными для него методами, и когда ещё такая женщина пригласит её к себе на встречу? Теперь уже её слова не казались Криандре обманчиво многообещающей пустышкой. Могло ли быть такое, что она действительно обладала достаточной для того властью, чтобы оградить тех, кто находился рядом с ней, от антарийцев и всего того зла, что они распространяли кругом себя?

Будто бы давая ей подсказку, Дэирев ответила:

— Не всё можно купить, чародей, равно как и не всё продаётся, чем бы за это ни собирались расплатиться: огнём, монетой или словом.

Криандра внимательно пригляделась к антарийцу, готовясь сорваться с места и побежать, если вдруг он разразится гневом — подобное было несвойственно ему, но Дэирев говорила с ним столь прямо и смело, что мало ли как мог завершиться этот лишённый ругани, но откровенный по своей сути спор.

— Ты меня не поняла, — ещё больше посерьёзнев, сказал антариец, — если ваш прикидывающийся неумёхой целитель не исцелит меня, каждая, — подчеркнул он, — твоя ласточка к моему отъезду будет выглядеть, как я.

Зеленоглазая не могла видеть лица Дэирев, но у неё самой холодок пробежался по коже, и будь она на месте этой женщины, то точно испугалась бы — но ведь Дэирев была совсем другим человеком.

— У Тэль’эзрина свои законы, нарушить которые не посмеешь даже ты, — промолвила она, и в её интонациях Криандра впервые расслышала предупредительные нотки.

— Мне плевать, — медленно произнёс чародей, — на Тэль’эзрин и его законы. И чтобы доказать тебе серьёзность моих намерений…

Его голова неспешно повернулась в сторону, а взгляд персикового цвета глаз, до сих пор казавшихся неестественными, уставились прямиком в лицо сжавшейся девушке. Столкнувшись с внезапным вниманием, подчёркнутым обещанием жестокой расправы, Криандра в буквальном смысле отшатнулась. Возможно даже, она могла оступиться и упасть на спину, после чего попыталась бы броситься наутёк всеми доступными ей способами, но Дэирев предотвратила это, ступив вперёд — навстречу чародею.

— Я переговорю с ним, — совсем негромко сказала она — и добавила, словно бы норовя оборвать победный настрой антарийца: — Но подобное лечение может выйти достаточно детальным и занять больше времени, чем ты хочешь.

Выражение лица чародея чуть расслабилось, из угрожающе напряжённого переходя в обыденное полуравнодушное и собранное.

— Это не проблема, — ответил он и, вновь взглянув на Криандру, мотнул головой.

Зеленоглазая безошибочно уловила этот знак и, подхватив книги и прижав их к себе, быстрым шагом подошла к нему. Свой собственный взгляд она привычным образом уткнула в пол, пока Дэирев вновь не заговорила.

— Чародей, — позвала она, привлекая к себе его внимание, и тот действительно остановился, чтобы выслушать её, — пусть твоя девчушка приходит ко мне в свободное время. У меня, — Дэирев кивнула в сторону зеленоглазой, — она научится большему, чем из книг.

Осознавая, что между антарийцем и черноволосой женщиной происходит нечто, выходящее за рамки её понимания, Криандра подняла на последнюю свой взгляд. «Больше тебя здесь никто не обидит», — пообещала по дороге в эту комнату Вивиэль, а Дэирев немногим позже подтвердила, глядя ей в глаза, что это правда. Если бы она поверила этим словам тогда, то совершила бы глупость, потому что это неминуемо привело бы её к очередному разочарованию. Сколько раз ложная надежда пригибала её к земле, заставляя вспомнить и насквозь проникнуться своим ничтожным положением? Так почему же прямо сейчас поверить во что-то такое воспринималось ею как глоток свежей воды в насквозь продымленном, маленьком помещении, пленницей которого она словно бы являлась?

— Я обдумаю твоё предложение, — обронил чародей и двинулся к двери.

Криандра поспешила за ним, но до того момента, как они переступили порог, безотрывно глядела на Дэирев. Женщина стояла всё такая же прямая и твёрдая, как корабельный прикол, вокруг которого хотелось обвязаться всеми своими фибрами; казалось, поблизости нет и не найдётся никого другого, кто мог бы внести в суматошный быт зеленоглазой хотя бы толику столь требующегося ей постоянства. Что она представляла собой — Криандра пока ещё не разобралась и наполовину, но, выходя в коридор, она знала точно: если чародей её не отпустит, она вернётся сюда тайными ходами, чуланами и балконами — к этой женщине с сердцем из горной породы, чтобы научиться у неё бесстрашию, которое та сохраняла даже перед лицом обещанного пламени.