— Все готовы? — Голос Моргины, прозвучавший со стороны передней, поднял целителя с кровати, на которой он сидел с рассерженной Родой под боком.

Эльфийка отдёрнулась от его попытки обхватить её, но Эмироэль был настойчив, так что уже несколькими мгновениями спустя они стояли в коридоре, дожидаясь предводительницу их маленького отряда, пока та запирала дверь. Когда с этим было покончено, она выдвинулась вперёд. Мимо молодого целителя с ободряющей улыбкой прошмыгнула Трина, и на короткий миг ему стало чуть веселее, но едва ли не шипящая от негодования Рода быстро вернула его к действительности.

— Пошли, — бросил он ей и, сжав её плечо, повёл сопротивляющуюся эльфийку вниз по лестнице.

Пожалуй, уже давно ему не приходилось делать ничего, что требовало бы таких неимоверных усилий. Сам спуск по этим ступеням давался ему нелегко, а тут ещё к этому прибавились и опасения, что Рода может внезапно сигануть вниз. Напряжённый до предела, он выдохнул, лишь когда они оказались в прихожей на первом этаже. Одна из родственниц владелицы мимоходом окинула их взглядом, и они, не став задерживаться, вышли на улицу.

День выдался прохладнее предыдущих, хотя ветра как такового не наблюдалось. Эмироэль сразу же подогнал черноволосую эльфийку поближе к Моргине — наставница велела ему не отставать ни на шаг. Она бы справилась с Родой куда лучше, но женщина, волокущая куда-то молодую девушку, которая явно шла с ней не по своей воле, было слишком рисковым зрелищем, так что, смирившись с положением дел, молодой целитель обнял эльфийку за плечи и прижал к себе. Идти таким образом сразу стало сложнее, но Эмироэль опять же был готов нести Роду на руках, лишь бы только она ничего не выкинула и тем самым не доставила им лишних неприятностей, разрешать которые у них не было ни сил, ни времени.

Вдруг она опустила голову ему на плечо, как если бы ей действительно было комфортно. Эмироэль попытался стряхнуть её, но не смог, так как тогда пришлось бы полностью отстранить от себя черноволосую нахалку. Та, будто бы не замечая всего этого, сказала с вернувшейся к ней зловещей невозмутимостью:

— Вам страшно, не так ли? Я даже не удивлена. Тот, кто боится прикоснуться к мечу, не рискнёт даже взглянуть на того, кто достаточно смел, чтобы удерживать его голыми руками за лезвие.

Молодой целитель повернул голову в сторону, пытаясь вдохнуть побольше утренней свежести и таким образом охладить свои эмоции.

— Зачем вообще на него смотреть? Тот, кто берётся голыми руками за лезвие, — дурак, — столь же негромко произнёс он в ответ.

Вступать в полемику с Родой было себе дороже, и эльф отдавал себе отчёт в том, что тоже поступает не очень-то мудро, поддаваясь на её уловки, но лучше было вот так вот тихо переговорить с ней, чем допустить, что она начнёт вопить во всё горло, что её похитили и что ей необходима помощь.

— Слова труса, — причмокнув, не осталась в долгу Рода, и уже секунду спустя её тон сделался куда резче и мрачнее: — Вы не имеете никакого права отбирать у нас то, что дали нам не вы.

Переходя на откровенные оскорбления, она ненароком дала Эмироэлю понять, что её начало охватывать отчаяние. Раньше каждое её движение, каждая фраза были пропитаны несгибаемой самоуверенностью, но сейчас она осознала, что всё движется вовсе не тем путём, на который она рассчитывала, и в стремлении проломить себе дорогу в нужном направлении, она была готова перейти от хитростей к прямой борьбе. Преуспеть она в этом, конечно же, не могла, но всё равно молодого целителя охватывало беспокойство, когда она находилась рядом, — такие люди, как она, были способны хранить в себе капельку яда, и, что более важно, они умели находить нужный момент для того, чтобы воспользоваться этим своим крошечным, но очень опасным оружием. Эмироэль, по своей натуре скорее прямой и откровенный, оправданно опасался обмана и заподлянок со стороны таких вот личностей с подвыподвертом, а потому держался в их обществе со всей возможной внимательностью и осторожностью.

— Просто примирись с этим, — с несоответствующей их разговору небрежностью ответил целитель.

Роду это, безусловно, тут же взбесило, что было заметным по тому, как она прошлась языком по зубам с характерным для этого звуком. По какой-то причине она ещё ни разу не воспользовалась своими магическими способностями, хотя, судя по её настрою, она должна была сделать это уже давно. Льдистая корка порой покрывала её кожу, а выходящее изо рта дыхание обращалось белой дымкой как при большом морозе, но за всю дорогу, что они проделали до Риада, она так и не сумела задействовать свою ледяную магию осознанно. Это было странно, беря во внимание то, что сама черноволосая эльфийка считала себя настоящей заклинательницей и рвалась в бой. Неужто накапливала силы? «Нет, — подумал Эмироэль, успокаивая себя, — просто привыкла бахвалиться, вот и всё».

— Как всё просто в твоём мире… — почти промурлыкала Рода, приглаживаясь щекой к его плечу. — Я-то примирюсь… Но позволь спросить: а что будет с Триной? — Молодой целитель ощутил укол недоброго предчувствия, велевший ему прервать речь эльфийки, но, гонимый непреодолимой потребностью узнать, что Рода имеет сказать по данному поводу, он так ничего и не сделал, и смутьянка оказалась вольна продолжить: — Она тебе не какая-то зверушка, которую можно подобрать на улице и приютить. Как только мы лишимся своих способностей, великодушная госпожа О́на перестанет опекать её. Трина же, как ей того и хотелось, сможет вернуться домой — ей даже придётся это сделать, так как больше ей идти будет некуда; впрочем, возможно, учитывая общее положение нашей страны, она начнёт слоняться по всему востоку, подобно тысячам других беженцев… Неужели ты действительно думаешь, что на этом всё прекратится? Что гончих разных мастей, посланных вслед за нами, просто отзовут? О, если и правда так, то ты ещё наивнее, чем я полагала.

Эмироэль упёрся взглядом в спину Трины, идущей на несколько шагов впереди него. Она как раз беседовала с его наставницей и, судя по всему, болтовня Роды даже минимально не коснулась её ушей, так как выглядела она при этом достаточно лёгкой и даже… воздушной. Представить её со дня на день брошенной на произвол судьбы было попросту невозможно.

— Зачем им преследовать вас? — вновь погрузившись в самые неприветливые уголки своей души, тихо ответил целитель. — Печати у тебя больше нет, способностей — тоже не будет. Какой такой интерес они могут испытывать к обычной работнице антикварного хранилища?

Он подспудно перевёл тему на зачинщицу этого спора, словно бы старался таким образом отделить возможное будущее Роды, которая она сама себе же и предрекала, от будущего Трины. Черноволосая эльфийка же растянула губы в самодовольной улыбке, как это происходило каждый раз, когда ей удавалось подловить его на чём-то.

— К работнице антикварного хранилища, которая держала в руках Печать, сумела использовать её и, проникнув в неприступную крепость Кирзан, завладела силой, о которой можно лишь только мечтать, — поправила она его, медленно проговорив каждое слово. — Наши враги мудры, дорогой мой Эмироэль; они знают, что сила — вторична. И потому они ищут знаний.

Молодой целитель наконец смог дёрнуть плечом с такой убедительностью, что Рода была вынуждена убрать с него свою голову, — хотя, возможно, она просто поняла, что добилась своего, и больше не видела смысла давить на то, что и так дико пульсировало в нём. До сих пор он думал обо всём этом мало и будто украдкой от самого себя, предпочитая верить в то, что вместе с потерей способностей испытания в жизни Трины закончатся. Ну какой прок антарийцам от обычной девушки, не наделённой никакими, даже самыми примитивными магическими силами? Но черноволосая эльфийка, подобно неугомонному врачевателю, всё надрезала и надрезала кажущуюся здоровой кожу, пока неожиданно не добиралась до гнойника, который, как оказалось, всё время там находился. Эмироэль не желал поддаваться на её провокации, но он и правда поступил бы слишком безрассудно, отмахнувшись от зерна здравого смысла, всё же имевшегося в её рассуждениях. Что, если антарийцы действительно не отстанут от заклинательниц, даже когда заклинательская магия покинет их? И что тогда предпримут они сами — целитель и его наставница?