Женщина, установив с ней зрительный контакт, слегка мотнула головой, и остроухая, повернув голову в сторону аруанкая, сказала ему:

— Пройдись по улице и возвращайся сюда. Будь рядом, когда я поднимусь на ноги.

Неизвестно почему, но «ведьма» не хотела его общества, и Моруэн пришлось согласиться с ней. С момента первой встречи с Нирхаэлем ей как-то удалось свыкнуться с мыслью, что он — её защитник, и расставаться с ним прямо сейчас эльфийке не хотелось — так и не назвавшаяся женщина не переставала вызывать в ней чувство опасения, но было оно иного рода, нежели просто страх за свою сохранность, и навыки аруанкая вряд ли могли бы помочь ей, даже если бы она решила оставить его при себе.

Подойдя к столику, Моруэн оглянулась вокруг и, не встретив возражений женщины, присела напротив неё. Та словно бы ожидала её — в общем-то, иначе и быть не могло, — и сдержанно улыбнулась остроухой, не размыкая губ. Эльфийка тем временем ощутила нарастающее волнение — с каждым мгновением оно становилось гораздо сильнее, чем было, когда она только заметила «ведьму» поблизости от себя. Моруэн не могла этого объяснить — особенно потому, что уже имела с ней дело раньше и умом-то понимала, что прилюдно та не будет делать ничего экстраординарного. Но, покопавшись внутри себя и решив зазря не обманываться, девушка пришла к выводу, что банально боится услышать что-то такое, что нарушит её хрупкое равновесие, порождённое непродолжительным бездельем в этом городе. Именно потому, вознамерившись хотя бы раз провести беседу с этой женщиной на своих условиях, эльфийка открыла рот и заговорила:

— Я…

Она хотела сразу же приступить к делу и рассказать о том, что её мучило с момента их последней встречи, но тут, словно бы намеренно, к ним подошла подавальщица. «Ведьма», не обратив внимания на старания Моруэн, сделала заказ, рассчитанный на них двоих, и передала принявшей его девушке соответствующее количество монет — в столице, не в пример тем городам, где остроухой уже удавалось побывать, ничего не делалось, прежде чем не была выплачена полная стоимость товара или услуги. К этому было нелегко привыкнуть, но есть такие вещи в жизни, которые нельзя подчинить себе — ты либо принимаешь их, либо остаёшься с пустыми руками. Возможно, с «ведьмой» дело обстояло так же.

— Как тебе столица? — улыбчиво осведомилась она, переведя взгляд не столь ярких, но всё ещё различимо зелёных глаз на эльфийку.

Если бы это было искренне заданным вопросом с желанием узнать не менее честный ответ, Моруэн поразмыслила бы и дала его. Аштирлот никого не мог оставить равнодушным: уж слишком сильно он отличался от тех мест, где обитала бо́льшая доля жителей эльфийских земель, в числе которых находилась и сама девушка, — но тут был подвох, и потому, прикрыв глаза, как это делал Антье, остроухая ответила:

— Людно тут.

На кого-то, быть может, её взгляд и возымел бы какой-нибудь эффект, но не на «ведьму». Казалось, ничего из того, что Моруэн могла бы продемонстрировать, не впечатлило бы её. Эльфийка уже встречалась с подобным в своей жизни, и ей сильно не нравилось находиться в таком положении — но приходилось терпеть.

— Верно, — подметила женщина, но и в этом её согласии чувствовалось «второе дно». — Синее пламя притягивает людей — так было всегда, — а здесь… — Она обвела взглядом улочку, на которой они остановились, имея в виду, разумеется, не менее чем весь город целиком. — …каждой стене ведомо его прикосновение.

Моруэн насторожилась, поняв, что её собеседнице, стало быть, было известно о тех вещах, о которых она хотела с ней поговорить. Осторожность, с которой она держалась в обществе «ведьмы», стремилась сдаться под напором жажды дознаться до того, что терзало ум эльфийки — но вновь не вовремя явилась подавальщица, принёсшая с собой две источающие пар чашки с ежевичным чаем и тарелку с маленькими ягодными плетёнками. Не сводя взгляда с «ведьмы», остроухая дождалась ухода посторонней девушки и чуть наклонилась к сидящей напротив женщине.

— Синее пламя… — совсем шёпотом начала она. — Как оно воздействует на людей? Не в бою, а…

«Ведьма» выпрямила спину, отведя чуть в сторону подбородок. Моруэн показалось, что она бросила беглый взгляд на возвышающийся над всем городом замок, но даже если так, он быстро вернулся к ней.

— Что кто-то, навроде меня, может знать о Синем пламени? — ответила женщина, сменив тон и при этом став действительно очень похожей на лекторшу, сдержанно отчитывающую ляпнувшую что-то не то студентку.

Хуже того — её взгляд увильнув в сторону от эльфийки, а сама она, расслабив прежде покоящиеся на коленях руки, начала подниматься со своего кресла.

— Подожди! — нашла в себе смелость возразить остроухая. — Ты должна посоветовать мне что-то! Иначе зачем вообще явилась?

Она не сдвинулась с места и даже голову не стала задирать, благодаря чему её лицо приняло достаточно угрожающее выражение — но ведь «ведьма» её каким-то образом знала. Даже если отмести то, что ей были ведомы вещи, прямой свидетельницей которым она лично не являлась, она присутствовала при многих событиях. В глазах этой женщины глядящая на неё притворщица наверняка смотрелась иначе: как отхлёстанная розгами и расплакавшаяся невольница, как воющая из-за полученной метки слабачка, как вечно трясущееся глубоко внутри себя существо. Каким-то образом она видела её насквозь — и это пугало Моруэн, в то же время вынуждая её прикидываться кем-то, кем она не являлась, с ещё большей силой и уверенностью.

Неожиданно «ведьма», успевшая отойти на пару шагов от их столика, остановилась. Её глаза, вдруг показавшиеся эльфийке очень насыщенными и живыми, прогнавшими на мгновение всякую старческую муть, вонзились в её собственные, так что Моруэн не смогла бы отвести взгляда, даже если бы захотела.

— Одни вещи являют собой целиком и полностью то, чем видятся; иные таят в себе полную тому противоположность. Глаз, — прислонив палец к своему лицу, произнесла она тоном, наиболее схожим с тем, который слышала от неё остроухая в Зеркальном городе, — мал, но способен объять огромный простор. И, напротив — за великим не всегда стоит что-то, тому соразмерное.

Эльфийка смотрела на неё, внимая каждому слову — и неумолимо теряясь в их общем смысле.

— Что всё это значит?.. — полушёпотом сдающегося человека спросила она.

— Это совет, который ты у меня выпросила, — со строгостью ответила «ведьма», — и который я сама поначалу не намеревалась тебе давать.

Моруэн опустила глаза к столу; исходящий от пара чай коснулся её подбородка. С тех пор, как они с Нирхаэлем прибыли в столицу, она впала в своего рода спячку: вот уже с неделю ничего такого не происходило, разве что эти странные сны… Эльфийка убеждала себя, что они навеяны её встревоженным состоянием, а ныне утром, заметив идущую по улице «старую знакомую», понадеялась, что хотя бы она расщедрится и прояснит хотя бы какую-то мелочь — но та лишь ещё больше запутала её. Теперь вещь, казавшаяся Моруэн наваждением, обрушилась на неё целым снопом непонятных изречений, пугающих её всем тем, что они могли подразумевать собою. Неужели того, что она влезла в чужую кожу, было недостаточно?

— Не забудь, — с расстояния добавила «ведьма», переполошив эльфийку, которая уже было решила, что её советчица, верная своим привычкам, уже исчезла из виду, — о своей примерке в «Весёлой стёжке» через два часа.

Женщина улыбнулась — вроде как приободряюще, но в тоже время и хитро, и попросту ушла — Моруэн следила за ней взглядом, пока та не исчезла за ближайшим поворотом, как это сделал бы любой другой обычный человек. Затем, уловив приближающегося к ней аруанкая, приподнялась, чтобы он не прошёл мимо, а присоединился к ней.

— Выпей чай, — сказала она, пододвинув к нему чашку, когда он присел на место «ведьмы», — и съешь вот это всё.

Сама она лишь отщипнула кусочек от края плетёнки, но больше есть не стала: завтрак выдался достаточно плотным, да и кусок в глотку не лез ввиду полученных известий. Рано или поздно всё должно было сдвинуться со своего места, но Моруэн наивно полагала, что, возможно, её задача — то, ради чего она заняла место незнакомой ей женщины, — заключалась в чём-то, к выполнению чего она уже могла быть очень близка: например, в краже бумаг, которые попали в её руки в Аулар’ноне, и передаче их кому-то другому. О посещении какой-то там «Весёлой стёжки» эльфийка не ведала ни сном ни духом — но слова своей советчицы под сомнение не ставила. Быть может, это и есть конец пути? Доставить привезённый из Зеркального города сундук сюда? В таком случае она могла бы вернуться к Антье ещё к середине лета…