— Разве бывало такое, что ты хотела о чём-то сказать, но не могла в силу того, что тебя об этом не попросили? — ответил вопросом на вопрос полукровка, и это окончательно поставило Бригиту в тупик.
И снова это было лишь справедливым. Они с Фавиолой скрыли от него наличие у себя магических способностей, и рыжеволосая нынче была почти на девяносто девять процентов уверена, что Михи Аэла уже был в курсе того, что они обе — заклинательницы. Они не просто утаили это от него — они его обманули. Полукровка давал ей клятву, не подозревая о том, что в действительности это могло означать для него. Одно дело охранять в дороге обычную беглянку, совсем другое — поклясться защищать ту, на чьи поиски брошены немыслимые силы. Оглядываясь назад, Бригита должна была признать, что даже она сама не до конца осознавала всю ту угрозу, которая нависала над ней, — так что говорить о человеке, который угодил в одну с ней историю, не ведая ничего из этого? Рыжеволосая боялась заводить с ним разговор на эту тему, но это должно было быть обсуждённым; иначе никак. Им и без того выпал нелёгкий путь, но если Михи Аэла пойдёт по нему вслепую, это погубит их всех. В конце концов, он был прав: тот, кто хранит секрет, должен сам раскрыть его без каких-либо просьб. И Бригита, полагающая это справедливым, была как никогда настроена на то, чтобы дерзнуть и расставить всё по полочкам — но ей не хватило всего несколько секунд, в течение которых полукровка успел выйти из палатки на улицу.
На несколько мгновений рыжеволосая осталась в одиночестве, но использовала это время, чтобы выползти из постели — которая представляла собой обтянутый шкурой тонкий тюк сена, лежащий на земле, — и хотя бы минимально привести себя в порядок. С этим у неё тоже всё получилось не так, как она рассчитывала, и Михи Аэла вернулся вместе с чужаком как раз в тот момент, когда она только поднялась на ноги и пальцами зачесала назад растрепавшиеся волосы. Делать вид, что вторжение в одно с ней пространство смутило её, Бригита не стала, потому как чувствовала себя отчасти истощённой и стремилась к какому-то действию, чтобы наполнить эту свою половину. Конечно, лучше всего для таких целей подошли бы ставшие привычными для неё вещи: приём пищи вместе с товарищами, приготовления к продолжению пути и первые шаги навстречу заданной цели. Последние несколько недель так и было, но рыжеволосой не нужно было копаться внутри себя, чтобы уловить непоборимое чувство, утверждающее, что произошедшее два дня назад нападение чудища подвело некую черту, разделив их путешествие на «до» и «после».
Встретив незнакомца, вошедшего в палатку вместе с полукровкой, типичным для неё настороженным и нескрываемо насупленным взглядом, Бригита не стала долго задерживаться на нём и взглянула на Михи Аэлу. Тот, в свою очередь, ощущая себя лишним, остановился возле входа, стараясь не акцентировать своё присутствие здесь. Рыжеволосой это не понравилось — лучше бы он занял место аккурат возле неё и они оказались бы вдвоём против одного, а так ей будто бы пришлось остаться один на один с этим незнакомцем. Был он, впрочем, не столь подозрителен, чтобы изначально отнестись к нему с таким скепсисом. Ростом он был, как и подавляющее большинство эльфов, не выше Бригиты, что уже сыграло свою роль, а по возрасту, точнее, по виду — старше её лет на пятнадцать. Он вошёл палатку с доброжелательной улыбкой, показавшейся ей напущенной на лицо намеренно, но с пустыми руками. Сказать что-то большее было сложно — рассмотреть его внешность Бригита могла, лишь когда он откинул полог, чтобы зайти внутрь, а после большинство его черт оказалось скрыто полумраком. Если он и правда был лекарем, рыжеволосая терялась в догадках, как он собирался её осматривать. Понятное дело, что она бы не дала себя трогать, но ведь мужчина, направляясь сюда, не мог этого знать. Или его кто-то предостерёг? Рыжеволосая ещё раз взглянула на Михи Аэлу, и вдруг её посетила мысль, болтавшаяся на задворках её разума, но доныне не успевшая перейти черту, разделяющую подсознательное и осознаваемое.
Фавиола! Она ведь совсем ничего не спросила у него про Фавиолу!..
— Михиэль, — проигнорировав приблизившегося к ней эльфа, позвала Бригита, — а Фа…
— Обедает, — ответил он, даже не дав ей договорить.
Его тон позволял предположить, что с её подругой ничего страшного не случилось, но рыжеволосая не могла принять это за абсолютно чистую монету, не убедившись в этом лично, а потому перевела взгляд на лекаря, невербально всеми способами поторапливая его.
— Я не стану вас задерживать, — верно уловил её посыл эльф и, взглянув на Бригиту, мельком оглянулся также и на Михи Аэлу, словно, выдав неправильный ответ, мог получить от него кинжалом в бок. — Сперва скажите мне, госпожа, есть ли что-то такое, о чём бы Вы хотели сказать сами? Ощущаете ли Вы себя в чём-то не так, как обычно, или, быть может, что-то вызывает в Вас подозрения?
«Госпожа», — мысленно фыркнула рыжеволосая. Ей не нравились незаслуженные любезности — за ними всегда чувствовался подвох. К тому же настолько официально к ней до этого вообще никто не обращался, а потому это воспринималось в какой-то степени диковато. Прибавляя к этому также то, что Бригита не испытывала особых симпатий к людям, связанным с медициной, можно было смело сказать, что её контакт с лекарем был заведомо обречён. Как бы то ни было, но ответить ему что-то всё же нужно было — иначе ведь не отстанет.
— Уверена: прогулка по свежему воздуху сразу же вернёт меня к исходному положению, даже если что-то и не совсем так, — в кои-то веки решила она применить щепотку хитрости, — но насколько я могу судить — всё уже сейчас так. На этом всё?
Нужно было, наверное, сдержаться и не произносить последней фразы — тогда лекарь наверняка отцепился бы от неё, но торопливость Бригиты поставила ей подножку, и эльф, почувствовав, что его усиленно выпроваживают, мог заподозрить в этом не просто нежелание девушки связываться с ним, но и попытки утаить нечто важное.
В результате так оно и вышло.
— Позвольте, — сделав шаг ей навстречу и приближаясь больше, чем хотелось бы того Бригите, сказал лекарь. — Я, скажем так, не совсем врачеватель, — вновь оглянувшись на Михи Аэлу, добавил он, поспешив объясниться: — Не беспокойтесь: как только Вы прибыли сюда, Вас осмотрел целитель. С точки зрения физического состояния Вы в абсолютном порядке — за исключением мелочей. Причина, по которой Вы оказались в таком положении, несёт магический характер. Словом, я здесь, чтобы проверить, в каком состоянии находится ваше магическое ядро и потоки.
Бригита и не знала, что ей делать в первую очередь: обрадоваться тому, что физически она была здорова, или озаботиться возможными проблемами по части магии. В любом случае, она сконцентрировала свои эмоции по данному поводу на том, что псевдо-лекарь подошёл к ней ещё ближе и очевидно собирался протянуть к ней свою руку.
— А вот трогать меня не стоит, — решительно отступив от него на шаг, заявила рыжеволосая.
Эльф проявил фантастическое терпение, совладав с собой настолько, что даже малейшая мышца на его лице не дрогнула, не подав тем самым и намёка на раздражение. Интересно, демонстрируемая им учтивая сдержанность была плодом его профессиональной деятельности или всё-таки следствием того, что он знал, кем она являлась на самом деле?
— Я к Вам даже не прикоснусь, — заверил её «лекарь», подчеркнув: — …в физическом плане.
Бригита несколько секунд пристально смотрела на Михи Аэлу, но полукровка не казался взволнованным, поэтому она решила, что, возможно, опять козлится на ровном месте. Тем не менее она имела право выражать недоверие к чужим для неё людям — она-то и близким не всегда доверяла, — так что ни чрезмерно осторожной, ни даже ведущей себя нелепо рыжеволосая себя в данный момент не ощущала. «Послать бы тебя куда подальше», — думала она, вернув свой взгляд к «лекарю», но всё же кивнула, сохранив при этом нахмуренное выражение лица. В магическом плане её никто ещё не лапал, и Бригита не знала, сумеет ли распознать, если подобное произойдёт, но утешила себя мыслью, что, быть может, Михи Аэла ввяжется, если что-то пойдёт… ну, не так, как надо. В конце концов, и она сама, вспылив, запросто могла выбежать из палатки в любую секунду, по пути опрокинув псевдо-лекаря.