— Плирр, — предваряя любые высказывания с её стороны, произнёс он, и укоренившаяся в сознании зеленоглазой установка, из-за которой голос чародея вызывал в ней ту же реакцию, что и неожиданно вспыхивающее пламя, вынудила её повернуть голову в его сторону, — как ты думаешь, кто ты такая?
Криандра хорошо расслышала этот вопрос, но не осознала его сути — все её мысли были прикованы к тому, что только что произошло. Её тело легонько подрагивало, а заново сжавшиеся с силой губы ни за что не разлеплялись; но антариец смотрел на неё, ожидая ответа, и проведённого с ним вместе времени, породившего определённый опыт, оказалось достаточно, чтобы она переступила через собственное состояние.
— Ваша андэран, marra-na, — ответила она множество раз обдуманной до этого фразой, будучи при этом способной посостязаться своим взглядом с человеком, перепробовавшим всё, что только давали ему повстречавшиеся на молодёжном концерте незнакомцы.
Удовлетворил ли его такой ответ, Криандра оценить не смогла, но это её и не заботило. Главным, так или иначе, было то, что чародей отвернулся от неё и направился к воротам, и если бы зеленоглазая не последовала за ним, её сшибло бы повозкой, которую тащила за собой ведомая им лошадь. Сквозь огромное сопротивление, идущее изнутри неё самой, она заставила себя сделать шаг, и ещё один, и ещё. Её широко раскрытый взгляд поднялся над воротами к стене и башням, соединённым между собой узкими проходами, после чего переместился к караульным. Должно быть, это действительно были своего рода манекены — даже невзирая на то, что они подавали базовые признаки жизни, что улавливалось при приближении к ним.
После этого Криандра видела многое, но не замечала почти ничего. Они с чародеем и катящейся позади них повозкой подошли к зарешёченным воротам, за которыми им навстречу выступила целая группа солдат — чародей переговорил с ними на антарийском языке, после чего немногим спустя перед ними подняли громоздкую решётку. Зеленоглазая, словно бы под мелодией чьей-то зачарованной дудки, прошла сквозь толстую внешнюю стену, в проходе которой виднелись дополнительные углубления — должно быть, ворота были оснащены сразу несколькими разводными преградами, ныне прячущимися внутри; Криандра мазнула по ним взглядом, но не более того. Ни на чём таком её взгляд не заострился, даже когда они зашли на территорию города: она видела, конечно, разной высоты постройки, многие из которых вполне походили на пятнаддцатиэтажки; соединяющие дома террасы; обвивающие их снаружи прямые лестницы и исчезающие за углами построек улицы, кажущиеся такими странными из-за отсутствия какой-либо растительности, — но ничего из этого не отпечатывалось в её разуме, так как тот был целиком занят лишь только одной сценой, которая маячила сейчас перед глазами девушки, будто приклеенная к стёклам невидимых очков распечатка. Чародей не придавал этому никакого значения, как и солдаты, которые продолжали с ним разговаривать. Выбитая из колеи, Криандра даже не взволновалась, когда чужаки принялись распрягать их лошадь.
— Неси, — сказал чародей, и зеленоглазая, следуя его жесту, залезла в повозку и взяла оттуда несколько мешков, которые была в состоянии унести без посторонней помощи.
Она затем никак не могла вспомнить, за что именно взялась в первую очередь, было ли ей тяжело и как они со двора возле главных ворот попали в одну из жилых построек; её способность уследить за происходящим включилось только на мгновение, когда они в сопровождении одного из солдат уже двигались вперёд по длинному и широкому коридору с высокими потолками и мелькающим освещением, которое то появлялось, благодаря свету, проходящему сквозь размещённые во внешней стене окна, то вновь исчезало из-за того, что проход углублялся в здание. Кажется, они неоднократно поднимались вверх по ступеням, забираясь всё выше и неизменно ныряя в очередной коридор, но Криандра не запоминала дороги — ей было незачем, так как их сопровождал проводник. Этот путь отпечатался в её сознании чем-то, сродни походу в глубины неизведанного, таинственного места, и когда они наконец подошли к совершенно гладкой двери, на которой выступала лишь замочная скважина, зеленоглазая ощутила себя так, словно оказалась в ещё большей ловушке, чем до этого, и то, что находилось за этой дверью, могло физически захватить её. «Если я захочу убежать отсюда, то не смогу», — на мгновение подумалось ей. Пока солдат вставлял в скважину ключ с большим кольцом на конце и проворачивал его, она взглянула туда, откуда они пришли, и уходящий вдаль коридор смутил её разум тем, что зеленоглазая не видела ничего, что могло бы послужить маркерами для определения правильного направления, как и того, где он вообще заканчивался. Она будто бы внезапно очнулась в незнакомом для себя недружелюбном месте, и всё это усугублялось тем, что она не могла сделать ничего, что избавило бы её от этой уже знакомой, но из раза в раз остающейся практически непреодолимой тревоги.
Сопровождавший их солдат провернул ключ и, использовав имевшееся на нём кольцо в качестве ручки, открыл дверь, после чего отступил, пропуская чародея вперёд. Криандра вошла туда следом — и тут её захлестнуло новым ощущением, практически противоположным тому, что обуревало её в коридоре. Переступив порог, она сделала несколько шагов и остановилась, принявшись осматриваться в помещении, в которое их привели. Первым бросились на глаза окна: их было три штуки, и, расположенные впритык друг к другу, они растянулись по всей стене напротив входа. Простенков между ними не было — только часть рамы, и зеленоглазая поняла, почему так, только когда сделала ещё один шаг навстречу ним, что позволило ей разглядеть среди разноцветного абстрактного витража выемку для пальцев: очевидно, узкое окно посередине служило дверью, посредством которой можно было выбраться на улицу. Отметив это в своём уме как преимущество данного помещения, Криандра перевела свой взгляд в сторону, оглядывая пол, потолки и остальные стены. Казалось, будто всё вокруг состояло из серой кирпичной кладки, но при более детальном рассмотрении становилось понятно, что внутренности этого небольшого пространства были выложены не из кирпичей, а из отполированных камней, которым заранее был придан приблизительно идентичный друг другу размер. Это объясняло, почему здесь было прохладно — а также, зачем появилась необходимость покрывать пол деревянными досками. Было заметно, что этим половицам уже много лет, но они хорошо сохранились и оставались прочными, пусть и немного скрипели под ногами пришедших сюда людей. По цвету они больше всего походили на некрашенные еловые, но типичный для этого дерева запах отсутствовал, поэтому Криандра решила, что в ход, вероятнее всего, пошло какой-то другой материал — что-то, вероятно, ей неизвестное; спустя столько всяких событий ей было уже не так стыдно признаться самой себе, что незнакомых для неё вещей на свете куда как больше, чем тех, о которых она может сказать хоть что-либо.
Чародей, вошедший первым, не стал задерживаться в том помещении, в котором остановилась зеленоглазая, и прошёл дальше — в комнату поменьше, дверь в которую располагалась прямо по центру западной стены, то есть по правую руку от главного входа в эти, так сказать, апартаменты. Криандра бросила взгляд в ту сторону, когда антариец оказался спиною к ней. «Видимо, там спальня, — увидев большую кровать с навесом, размещённую прямо напротив двери, подумала она. — Тогда здесь…» Криандра ещё раз оглянулась вокруг. В том помещении, где находилась она, из мебели были только весьма простенький деревянный письменный стол с двумя стульями, придвинутый к восточной стене, и такая же ничем не примечательная кровать, поставленная вдоль стены справа от входной двери. «Ясно, — сообразила зеленоглазая. — Это, должно быть…»
— Пусть служанки принесут всё необходимое, — заговорил на антарийском языке чародей, оборачиваясь в сторону солдата, застывшего на пороге, — моя андэран проследит за всем. — Затем, переведя взгляд на Криандру, он сказал уже ей: — Плирр, обустрой эти комнаты и распорядись, чтобы к первому часу убывающей луны было подано горячее. Не выходи отсюда до моего возвращения.