Деревья впереди начинали редеть, и зеленоглазая испугалась, что лес мог внезапно оборваться, но, тем не менее, решила не отклоняться от намеченного пути: она чувствовала, что чародей бежит прямиком за ней и побоялась уходить в сторону, чтобы ненароком не оказать ему этим услугу. Что бы ни оказалось там, впереди, Криандра со всей остротой нахлынувшего на неё адреналина ощутила, как попытка добраться дотуда ускользает от неё: под травой она не разглядела растения, стелющегося по земле будто бы тонкими, но очень прочными корнями. Зацепившись за них ногой, зеленоглазая прочертила часть дальнейшего пути коленями и вспахала его перед собой выставленными вперёд руками. Тут же дали знать о себе все полученные недавно травмы, но инстинктивно девушка, похоже, помнила о забинтованной левой кисти, так что та едва коснулась земли. Сама Криандра подорвалась обратно на ноги, не задерживаясь ни на мгновение. Ей даже почти удалось возобновить темп бега — но тут сзади в неё влетело что-то большое и крепкое. Зеленоглазая сделала рывок, готовая прыгнуть в глубокий овраг, открывшийся её взгляду, и начать самостоятельно копать себе тоннель, и ни за что не хотела мириться с тем, что её схватили. Это произошло быстро: одной рукой её обхватили возле шеи, запустив её сзади, ладонь другой прижали ко рту, придавливая при этом и нос, что существенно затрудняло дыхание. Впереди, по другую сторону оврага, что-то крупное пошевелилось за деревьями. Было сложно определить, что это, так как оно сливалось по цвету с растительностью вокруг, но очертания всё же были заметны, из-за чего можно было сделать вывод, что это существо, должно быть, намного больше и Криандры, и нагнавшего её чародея.
— Молчи, — шепнул антариец.
Зеленоглазая стояла, чуть-чуть покачиваясь с ноги на ногу и смотря вперёд себя. На глазах собрались слёзы, но она даже не моргала, из-за чего те пока ещё даже не скатились по щекам. Еле сопя сквозь ладонь, Криандра думала, что ей делать дальше, но все возможные решения будто разбежались от неё. Осталась только одна мысль: надо сражаться. Но чем? Хвататься за магию было бесполезно — её словно вовсе не было в теле девушки. Никаких предметов, годных для того, чтобы оказать сопротивление, при ней тоже не нашлось. Оставались только руки, ноги и голова. Последним нанести удар антарийцу можно было даже и не думать, пинаться тоже особого смысла не имело. Последняя надежда — ткнуть чародея пальцами в глаза или ударить кулаком в кадык, но такой удар должен был выйти быстрым и точным, если она хотела чего-либо добиться; только в том, что он у неё таковым получится, зеленоглазая уверена не была.
Антариец подождал, пока существо не развернулось и не двинулось дальше в лес. Затем он отступил назад, таща за собой девушку. Криандра не упиралась; пока ещё — нет. Но когда чародей отпустил её, придерживая за руку, она сумела ударить его раскрытой ладонью по уху. В то же мгновение она оказалась на земле, будучи оттолкнутой и не сумев устоять на ногах. Что будет дальше, зеленоглазая даже не стала представлять. Обе её руки ёрзали по земле в поисках чего-либо, пока антариец привычным образом садился на неё сверху. Нащупав почти плоский кусок камня, она крепко схватилась за него и черканула перед собой, оставляя под подбородком чародея кровавую полоску. «Надо было бить сильнее», — спохватилась Криандра, понимая, что тем самым упустила свой последний шанс.
— Я думал, ты умна, — проговорил антариец, до боли сжав её руку и тем самым вынуждая выпустить камень из пальцев. — Но сдаётся мне, что ума в тебе вообще нет. Одно только упорство.
Зеленоглазая, уже не веря в свой успех, продолжила барахтаться, но с гораздо меньшей свирепостью, чем в тот раз, когда они бились в его жилище. Чародей достаточно быстро напомнил ей о разнице в силе, вновь придавив её грудную клетку своими ногами, но в то же время оставляя беспомощные руки мотаться в воздухе в бесполезных попытках сделать хоть что-либо. Раскрыв ладонь, он прислонил её к лицу Криандры, и она тут же почувствовала, сколь стремительно теплеют его пальцы, предвещая появление пламени, и невольно уступила ему, перестав колотить чародея.
— Я скажу это всего лишь раз, — продолжил он, отвлечённо взглянув в сторону и отнимая от её лица свою ладонь, — а ты — хорошенько подумай, прежде чем дать ответ.
Криандра почти его не слушала, судорожно думая о том, как привлечь какое-нибудь из местных существ, чтобы посредством его вмешательства отделаться от чародея. Последний заметил это и приблизил к ней своё лицо, заставляя её смотреть на него.
— Ты продолжишь этот путь как моя андэран, — сказал он. — Ты будешь делать всё, что я тебе скажу, а взамен получишь еду и прочие вещи, необходимые тебе для существования.
«Существования». Как точно чародей охарактеризовал те два месяца, что она провела у него в подчинении. В лагере у неё была и еда, и одежда, и крыша над головой; не на постоянной основе, но были. Это вроде как и является тем, что необходимо человеку для существования, но разве это можно было назвать жизнью? Сколько достоинства было в том, чтобы служить убийцам, и радости в том, чтобы просыпаться в их кругу? Стоило ли бороться за такую «жизнь» и жертвовать самой собой ради неё?
— Если ты не согласишься, я убью тебя прямо сейчас.
Криандра позволила своим рукам лечь на землю. Невзирая на её дыхание, шуршание одежды и звуки, исходящие от самого леса, ей казалось, что она очутилась в абсолютной тишине. «Никто, — подумала она, — никто не отказался бы от такого предложения».
— Не буду, — тем не менее произнесла зеленоглазая. Она сказала это негромко, но чётко, словно всё пережитое наконец собралось в ней воедино и, вытиснув здравый смысл, решило высказаться. — Не буду!..
Лишь только проговорив это, Криандра поняла, что это будет значить для неё. Она могла бы поспешить и добавить что-то другое, но почему-то замкнулась в себе и продолжила молчать, даже отчётливо видя, что чародей не попытается её переубедить. Быть может, в ней действительно было огромное упорство и очень мало ума, хотя она всегда считала себя очень умной? Значило ли это сейчас хоть что-либо? Имело ли смысл хоть что-то в её жизни, если та грозилась оборваться здесь, в этом месте, прямо сейчас? Зеленоглазая лежала, прижатая спиной к земле, и попыталась хоть как-то приготовиться к этому моменту. Она одновременно и рвалась навстречу нему, чтобы всё плохое — всё то, с чем она не справилась, — кануло в забвение, но вместе с тем притормаживала, как ребёнок в санках, которые вот-вот соскользнут с вершины. Страх поглотил её изнутри, и Криандра не могла даже пошевелиться. Она лежала, глядя в лицо чародею, и просто молчала. Может, следовало закрыть глаза? Нет, она не могла. Но закроет ли их чародей после того, как всё это закончится?..
— Хорошо, — спокойно согласился он и чудовищно медленно обхватил ладонями её шею.
Криандра засопела так, что пришлось открыть рот. Учащённое дыхание вскоре превратилось в бессловесную попытку ухватиться за каждый доступный на свете глоток воздуха. Её глаза мгновенно расширились, явно демонстрируя антарийцу ещё больший испуг. Она видела у него на поясе длинный ровный кинжал, больше похожий на нож — почему-то ей казалось, что он убьёт её им. Ещё он мог сжечь её — Криандра боялась и этого тоже, но, помнится, чародей говорил, что жертвы его пламени погибают очень быстро, и это было незначительным, но всё же утешением. Но антариец не собирался делать ни то ни другое. Едва его руки сомкнулись у неё на шее, как зеленоглазая поняла: это чудовище в последний раз сумело застать её врасплох.
— Это будет не быстро, — добавил чародей, чуть более ощутимо надавливая ей на глотку. — Сначала ты почувствуешь то, что называют «дискомфортом».
Он был более чем спокоен, пока Криандра захлёбывалась от страха из-за невозможности беспрепятственно втянуть в себя воздух. Ей казалось, что она сможет принять этот момент стоически, но дёрнулась всем телом уже после первые трёх секунд происходящего.
— Потом тебе начнёт не доставать воздуха, и так как это — неестественное для тела человека положение, ты начнёшь бороться за каждый его глоток.