Подбежав к своим товарищам со спины и чувствуя, как от напряжения горит её лицо, Фавиола постаралась вникнуть во всё происходящее максимально быстро, чтобы успеть что-нибудь предпринять, пока ещё не дошло до рукоприкладства.
— Заткнись, — прошипел главный агрессор, сведя взгляд с полукровки на рыжеволосую девушку позади него, — иначе я тебя с твоим грязным выродком на пару на такие мелкие лоскуты нашинкую, что даже на салат не сгодитесь!
Стоило бросить всего один взгляд на неё, чтобы понять: Бригита распалилась настолько, что уже не контролирует себя, полностью утеряв возможность здраво оценивать обстановку.
Чётко представляя себе, что словесной перепалкой это не ограничится, Фавиола схватила подругу за руку и потянула назад, тщетно пытаясь оттянуть её подальше как от этой компании, так и от конфликта в целом, но рыжеволосая не поддалась.
— Не тр-р-рогай меня, — огрызнулась сквозь зубы Бригита, широко взмахнув рукой и отделываясь от её хватки, после чего тут же вернулась к спору. — С какого такого перепуга ты меня будешь затыкать, лось недоделанный?
Она, похоже, даже в мыслях не представляла, что эльф может реализовать свои угрозы, при чём самым что ни на есть буквальным образом — так, как и сказал. Оружия при нём Фавиола не разглядела, но это не означало, что его вовсе не было. В целом эта компания выглядела как самые настоящие отморозки, способные на всё, — чем дольше чернокудрая смотрела на них, тем больше в этом убеждалась. Ей стало по-настоящему страшно за своих друзей, и она сгребла ткань на рукаве Михи Аэлы, понадеявшись, что хотя бы он что-нибудь предпримет.
— Языкастая шлюха, — не отводя от рыжеволосой своего взгляда, сплюнул в сторону стоящий перед полукровкой.
Бригита рванула вперёд, намереваясь наскочить прямиком на него, и, судя по растопыренной руке, она рассчитывала прижечь его своей магией, но Фавиола не заметила ни одного признака тому, что у неё это могло бы получиться. Сама она настолько растерялась, что напрочь забыла о наличии у себя своих собственных магических способностей, поэтому банально ухватилась за подругу — но куртка выскользнула из её пальцев, болезненно приподняв несколько её ногтей. Михи Аэла подался в сторону, сбивая рыжеволосую с её курса. Парень, стоявший до этого возле напористого, также дёрнулся вперёд, но полукровка легонько толкнул его назад — таким жестом он бы не смог уложить на лопатки даже подростка; тем не менее главный заводила посчитал это прямым призывом к драке.
Далее — как и всегда в подобных случаях — всё развивалось быстрее, чем Фавиола смогла бы уследить. Мелькнул кулак, ободрав Михи Аэле скулу. Тот, кого он прежде толкнул, подлетел к полукровке и повалил его на землю, затем попытавшись ударить его головой, но что-то пошло не так, и он ударился сам. Михи Аэла без труда отбросил его от себя, но парень, с которым обменивалась грубостями Бригита, принялся пинать его ногами, мешая ему подняться. Вполне вероятно, что он метил ему в голову, но так же, как и его товарищ, ошибся, так что первые пинки пришлись полукровке по груди и ключице. Михи Аэла пропустил три или четыре из них, после чего ухватился за ногу парня, крепко взявшись за подошву сапога, и легонько крутанул её, повреждая тому лодыжку и, возможно, заодно и колено. Противник повалился набок, задев своего не до конца поднявшегося товарища. Бригита ринулась в бой, и Фавиола ужаснулась, представив, как чей-нибудь кулак может влететь в неё, вышибив разучившийся думать мозг или сместив челюсть. Чернокудрая ухватилась за её капюшон с неизвестно откуда взявшейся силой и дёрнула на себя, так что её подруга поскользнулась и шлёпнулась на подогнувшуюся ногу. Не отдавая себе отчёта, Фавиола последнюю долю минуты кричала, зовя на помощь и призывая замешанных во всём этом деле остановиться. Пока что единственным, кто оставался способен хотя бы прислушаться к ней, был Михи Аэла: он так ни разу никого и не ударил, из-за чего был вынужден всеми силами защищаться — так как это было принято за слабость.
В конце концов кто-то не пропустил мимо внимания зов чернокудрой и примчался разнимать дерущихся; к тому моменту все снова были на ногах. Фавиола висела тяжким грузом на руке своей подруги, мешая ей делать то, что ей хотелось; мужская половина выглядела потрёпанной, но готовящейся ко второму раунду — на сей раз более обдуманному. Чернокудрая бросила взгляд на влетевшего между ними мужчину. Они не были лично знакомы, но Фавиола видела его прежде и знала, что он из тех, кто в караване считались за главных. В их обязанности входил поиск подходящего места для стоянки, организация движения беженцев и вообще слежение за порядком. Должно быть, он обладал весьма весомым авторитетом, так как не получил в свою сторону даже угрожающего взгляда, хотя те, кто влезают в драку в самом её разгаре, порой получают не хуже остальных.
— А ну-ка успокоились, вы все! — не терпящим пререканий тоном заявил он, держа конфликтующих на расстоянии друг от друга, вытянув руки и упираясь ими в Михи Аэлу и парня, прихрамывающего на одну ногу и глядящего на полукровку таким ненавидящим взглядом, что, казалось, он был готов убить его. — Никаких драк в лагере, вам ясно? Тут достаточно людей, кроме вас, и я не позволю беспокоить их. Хотите подраться, собирайте свои манатки и уходите отсюда. Если же нет, спокойно разойдитесь, и забудем об этом.
Он посмотрел сначала на полукровку и двоих девушек, затем на парней, которые, должно быть, были ему гораздо лучше знакомы, но взгляд его не поменялся. Фавиола понадеялась, что хотя бы на этом конфликт будет исчерпан, но её рыжеволосая подруга, за которую она до сих пор держалась, грубо высвободила свою руку и заявила, гневливо глядя на мужчину:
— Плевать я хотела на ваш выездной цирк. Забирайте своих мартышек, а я ухожу отсюда. — Резко развернувшись, она, тем не менее, обернулась на мгновение к ним, чтобы добавить: — Они у вас с бешенством и вообще неадекватные. На вашем месте я бы их прикончила по-тихому, пока они всех тут не обкусали своими вялыми челюстями.
Стрельнув взглядом в сторону Михи Аэлы — вероятно, считая его единственным оставшимся союзником и рассчитывая, что он незамедлительно последует за ней, — она двинулась размашистым шагом к лесу.
— Извините, — быстро сказала разнявшему драку мужчине Фавиола, — она это не всерьёз.
Чувствуя, как ситуация, и без того крайне нестабильная, окончательно ускользает из-под контроля, чернокудрая помчалась за своей подругой, по пути пытаясь представить, что такого она может сказать ей, чтобы та успокоилась и переосмыслила своё решение. Больше чем на девяносто девять процентов Фавиола была уверена, что заставить её передумать у неё не получится: выпалив что-то, Бригита очень редко поступала как-то иначе, видимо, по жизни придерживаясь правила всегда следовать своим словам, даже если те были сказаны необдуманно и следование им наносило ей или окружающим вред. В таких случаях упёртость рыжеволосой доходила до невообразимых масштабов, и нужно было обладать феноменальным даром убеждения, чтобы заставить её поколебаться.
— Стой! — позвала Фавиола, нагоняя её. — Подожди!
Бригита хоть и слышала её, но скорости шага не сбавила. Чернокудрой пришлось поспешить, чтобы поравняться с ней, а затем и выбежать вперёд своей подруги. Та, верная своим привычкам, попыталась обойти её, но Фавиола проявила настойчивость и таки вынудила её остановиться.
— Бригита! — глядя на неё тревожным взглядом, попыталась убедить подругу чернокудрая. — Ты можешь хоть один раз остановиться и подумать о том, что происходит вокруг?
Она не хотела напрямую упрекать её в чём-то, так как понимала: предъявление претензий лишь усугубит положение. Бригита была не из тех людей, что были способны правильно расценить жёсткую критику в свой адрес, и на любой нелестный комментарий она отвечала как на какое-то нападение. Фавиола же хотела достучаться до своей союзницы и договориться мирным путём — проблем у них было достаточно и за пределами их маленькой компании.
— Тебя не было с нами! — отрезала рыжеволосая, в который раз своим видом и речью дав понять, что компромисса не выйдет. — Эти собаки сами докопались к нему. Кличили варанонским чем-то там, хотя он просто помогал какой-то девчонке донести тяжёлые мешки.