Насколько могла разглядеть Криандра, подвальные помещения не выходили за пределы самого дома. Лестница, по которой она спустилась, привела девушку в длинное пустое пространство прямоугольной формы с выложенными из маленьких гладких камней стенами. Скорее всего, они пролегали соответственно границам помещений наверху, и там, где на основном этаже находился коридор, здесь также находилась стена, но не целиком каменная — часть её была сделана из вертикально сбитых досок и имела широкий проём посередине. Подступив к ней, Криандра поняла, что здесь были размещены комнаты — по крайней мере, в стене справа за дощатой преградой её глаза нащупали дверь, из-под которой в общее просторное помещение протискивался свет. Сперва такая находка обрадовала зеленоглазую, но затем изрядно напугала. Зачем нужен свет в запертом на замок подвале? Эта мысль заставила её замяться возле проёма в дощатой стене, держась с той стороны, где находилась лестница, и пока она стояла там, держась пальцами за неровный край доски, что-то пошевелилось в темноте, предварительно издав звук, схожий с тяжело сдерживаемым вздохом.
Криандра резко бросила взгляд в ту сторону. Это что-то находилось в глубине общего помещения — теоретически перед ней, но на вскидку не ближе, чем в пятнадцати шагах. Такого расстояния было достаточно, чтобы зеленоглазая могла попытать своё счастье и броситься наутёк, но она пришла совсем не за этим; к тому же было бы глупо позволить звукам, приведшим её сюда, в итоге же и спугнуть себя. Тем не менее Криандра оставалась наготове, решив, что не будет сдаваться перед лицом реальной опасности, если таковая возникнет, и попытается спасти себя — сперва бегством, а затем и боем, если иначе не выйдет. Но пока что к этому не возникало никаких предпосылок, если не считать, что привлёкший её звук повторился, вновь прозвучав спустя неполную минуту.
Отцепившись от дощатой стены, Криандра выпрямилась, всё так же не сводя взгляда с силуэта, выхваченного её глазами в темноте. Будто надеясь обнаружить кого-то ещё, она оглянулась по сторонам. «Лекаря здесь нет, — сказала самой себе насторожившаяся девушка, — а Чудовище из Лано спит глубоким сном». Это вовсе не сводило возможную опасность на нет, но Криандре удалось убедить себя продвинуться ещё чуть-чуть вперёд. Попутно она думала о том, что же делать в первую очередь: податься к фигуре в темноте или же всё-таки проверить, почему в соседней комнате горел свет. Сомнения по поводу этого изрядно клевали её, и зеленоглазая заведомо решила, что никого существенно важного там оказаться не может, иначе бы его не стали запирать на замок. «Быть может, это просто какой-нибудь тэйрэт, — предположила она, — такой же, какой недавно была и я». Держа взгляд на фигуре, Криандра медленно, бочком, приблизилась к двери. Её глаза жадно ухватились за свет, который стелился по полу из-под неё, будто изголодавшиеся звери, добравшиеся до пищи. Ей следовало бы взять с собой какой-нибудь осветительный прибор, но осторожность была превыше всего.
Когда она сделала ещё шажок навстречу двери, фигура в стороне от неё вновь пошевелилась. Криандра остановилась, обводя взглядом то, что могла рассмотреть. По эту сторону общее пространство подвальных помещений, разделённое дощатой стеной, казалось полупустым. Она видела бочки и стеллажи стоящими возле стен — привычные для такого места атрибуты, — но что находились в и на них, разглядеть при отсутствии освещения было чересчур сложно. Там, где находилась фигура, всё было точно так же, не считая того, что примитивные по своей конструкции шкафы за её спиной расступались, и она находилась будто бы в нише между ними. Присмотревшись к ней, Криандра не могла побороть возникшей в ней необходимости ступить ей навстречу. Это было в равной степени неразумным и опасным, но слишком ярко в уме вспыхнула картина, окатившая девушку эмоциями той самой ночи: на мгновение зеленоглазая вновь оказалась на площадке, среди антарийцев, в нескольких шагах от тела в цепях, небрежно валяющегося возле ног своих врагов. Разве не сказала она в ту ночь, что никогда этого не забудет? Но ведь в таком случае она не могла больше отстраняться от подобного, так как помнить означает не просто запечатлеть что-то в памяти, но и в будущем предпринимать всё возможное, чтобы такое не повторилось.
Практически полностью убеждённая собственными пусть и неполными, но кажущимися настолько правдоподобными доводами, что это либо кто-то из рабов Лекаря, либо из его прислуги, Криандра изменила своё решение, и вместо того чтобы заглянуть за дверь, ступила навстречу фигуре. Шаг, ещё шаг, и ещё. Чтобы заглянуть ей в лицо, зеленоглазой пришлось бы нагнуться, поэтому она ненароком начала наклоняться ещё на подходе к ней. А затем, когда девушка оказалась на расстоянии всего лишь немногим больше, чем вытянутой руки, фигура, до этого почти что полностью бездвижная, мотнула головой, по-видимому, преуспев в старании поднять её. Глаза Криандры, уже привыкшие к темноте, тут же отметили бедственное положение найденного ею человека, и она отпрянула, неготовая к чему-то такому.
— Сейчас, — прошептала она испуганно, но в то же время хватаясь за свою силу духа, без которой ей было попросту не справиться, и добавила чуть громче: — Сейчас!
Выпрямившись, зеленоглазая ринулась в сторону двери и в несколько широких полупрыжков оказалась рядом с ней. Никаких замков на ней Криандра не приметила, а потому толкнула её безо всяких раздумий. Открывшаяся дверь пропустила её в комнату, явно напоминавшую чью-то спальню, объединённую с рабочим кабинетом; её собственная спальня в оставшемся позади мире отдавала чем-то подобным. Само помещение было небольшим, прямоугольным и достаточно уютно обставленным, но зеленоглазая пропустила мимо внимания и кровать, и шкафы, и всё прочее, что могло бы весьма красноречиво описать ей человека, обитающего здесь, так как её внимание было целиком направлено на источник света. Он находился на письменном столе, придвинутом к стене между открытыми секциями с заставленными полками, дотягивающимися до потолка, и представал в виде миниатюрного светильника, повешенного на своеобразной раме, под которой стояла стеклянная ёмкость с какой-то жидкостью. Игнорируя нынешнее назначение светильника, Криандра разжала крючок, на котором тот держался, постаравшись ничего не обернуть, и выбежала вместе с ним обратно за дверь, в общее помещение.
Если бы не спешка, заданная ею же несколькими мгновениями ранее, она бы замедлила шаг, но, будто бы попавшись в некое стремительное течение, Криандра уже не могла остановиться. Крепко держа светильник за крючок, она скользнула к фигуре возле стены, которая благодаря свету перестала быть силуэтом, а преобразилась в человека, что существенно всё меняло: нечто абстрактное, лишённое определённых черт куда менее требовательно к ответственности окружающих. Теперь же зеленоглазая оказалась лицом к лицу не с чем-то там, а с конкретным живым и разумным существом, и даже более того — с кем-то, кто имел с ней больше общего, чем можно было представить, спускаясь сюда, в этот подвал.
При взгляде на незнакомца, брошенного на него уже при свете, Криандру охватило всеобъемлющее ощущение, некогда запавшее в неё в антарийском лагере. На мгновение её будто прижало к земле чувством, словно надвигается нечто ужасное, с чем она не в силах справиться: наиболее вероятно, что это было отчаяние подневольного человека. Зеленоглазая постаралась взять себя в руки, отпихивая от себя разворачивающуюся внутри неё панику. «Всё только начинается», — попыталась убедить себя девушка, пока ещё не слишком-то веря в это. Одно было точно: она оказалась в очень непростой ситуации, которая пугала её в первую очередь тем, что Криандра не знала, как будет справляться с ней; но в то же время она была сугубо уверена, что не сможет оставить всё как есть, а потому нужно было отнестись ко всему происходящему как к лошади, которая несла её вперёд и с которой уже было не слезть, так что оставалось лишь схватиться за поводья в попытке и безусловной необходимости контролировать её.
Первые несколько секунд зеленоглазая даже не могла заговорить. Присев прямо напротив фигуры, она опустила светильник на пол, обводя и касаясь взглядом всего, что могла видеть перед собой. Чувствуя, что просто сидеть вот так и молча смотреть на всё, в остальном бездействуя, слишком долго она не имеет права, Криандра постаралась ухватиться глазами за то, что могло быть самым важным для понимания ситуации. Первым, что бросалось в глаза, была половая принадлежность человека: это был мужчина. Второе — он не казался провинившимся или попавшим в немилость хозяина невольником, а являлся в прямом смысле слова пленником: его руки были прикованы к стене на одном уровне с головой и поблизости от неё, но так, чтобы до лица нельзя было дотянуться даже кончиком пальца. Сам пленник сидел на земле, но вся его поза говорила о том, что, не будь оков, он бы на ней лежал.