— Подержи, — прозвучало на антарийском языке с места возницы.

Криандра моментально узнала этот голос. Подавив подскочивший в ней страх, она закрыла глаза и пустила все силы на то, чтобы казаться по-прежнему спящей. Судя по шороху одежды и скрипнувшим доскам, антариец пошевелился, затих ненадолго, после чего снова стал слышен звук какого-то короткого движения. Девушка не рисковала открывать глаза и сделала всё возможное, чтобы не было заметно даже то, как она глотает слюну. По всему телу поползло уже знакомое ей напряжение. Чародей был здесь. Следовательно, он ехал куда-то, прихватив с собой весь свой багаж. Удивительно ли, что и зеленоглазая, всё это время числившаяся частью его имущества, тоже оказалась посреди остальных его вещей? «Но почему?» — попыталась она найти хоть какое-то обоснование этому. Бесспорно, некоторые антарийцы всерьёз не различают людей и вещи, особенно когда это касается их рабов, но Анквель из Лано — не дурак. Возможно, он и невероятно самонадеян, но его действия всегда были продиктованы пусть и ему одному понятной, но всё же логикой. Если бы в ту ночь не произошло осечки, он был бы уже мёртв. Криандра не могла сказать наверняка, сумела бы ли она убить его или просто оставила бы без сознания, но другой невольник, нашедший его, без сомнения использовал бы такой шанс — и поступил бы мудро, избавив эльфийские земли от немыслимой опасности. Чародей должен был это понимать и по всем соображениям — и своим, и принятым среди антарийцев — ему надлежало избавиться от неё. Он же этого не сделал. Зеленоглазая отчётливо видела за этим причину, но пока ещё не сумела разгадать её. Действительности это, так или иначе, не меняло. Она находилась на природе, за пределами лагеря, в повозке — ничем не связанная, но явно не в самой своей лучшей форме. Кроме неё здесь находились ещё двое: чародей и неизвестный. Чтобы суметь оценить обстановку наиболее точным образом, ей нужно было хорошенько осмотреться и выяснить, что представлял собой тот второй человек, но вместе с тем Криандра понимала, что из всех возможных вариантов для побега этот момент, возможно, был не самым лучшим, но вполне мог оказаться единственным доступным. Она понятия не имела, куда они едут и почему. Возможно, антариец задумал для неё что-то похуже обычного добивания, пока она находилась в отключке, и то, что она была не связана, ни о чём не говорило; быть может, он принял какие-то меры, чтобы она не очнулась раньше времени, но что-то пошло не так. Чем дольше и подробнее Криандра размышляла над этим, тем больше этот самый момент представлялся ей наиболее подходящим для побега. Кто знает, что ожидает её в конце этой дороги и не пожалеет ли она о том, что ничего не предприняла, находясь ещё в пути?

Решив не терять времени зря, зеленоглазая принялась напрягать мышцы: это было единственным способом размяться и при этом оставаться незамеченной. В последнем она быть уверенной не могла, но отталкивалась от мысли, что единственное, что она потеряет, — это возможность сбежать. Несмотря на настойчивое ощущение, вновь принявшее клевать её ум утверждением «сейчас или никогда», Криандра заставила себя принять за данность, что она сможет попробовать вновь, если что-то пойдёт не так, но её внутреннее состояние не слишком легко принимало это. Она пыталась отвлечь себя мыслями о том, что́ сделает со своей свободой, когда наконец отделается от самого последнего держателя цепей. Это было не так сложно после увиденного ею сна, пусть и ускользнувшего от неё подобно тонкой шёлковой шали, сорванной ветром с девичьих плеч. Зеленоглазая представила, как опустит ладони в бегущий ручей, как коснётся ветвей, описав движением пальцев каждый листок и шероховатость на них. Она даже не будет иметь ничего против того, чтобы пожить некоторое время на дикой природе. О неудобствах она даже не думала, а лесные звери не представлялись и вполовину настолько опасными, как те, в кругу которых она провела эти последние два месяца. Это ощущение возможной свободы вновь охватило её сердце, кажущееся стиснутым чьей-то пятернёй.

Чувствуя, как к ней возвращается способность владеть собственным телом, Криандра поочерёдно сжала мышцы каждой конечности, также не забыв напрячь мышцы шеи, спины и живота. Последнее она сделала зря — из-за пустого желудка, возможно, каким-то образом также несущим на себе следы отравления, ей на мгновение сделалось дурно, но и это ощущение девушка подавила, концентрируясь на главном. Ждать или бежать прямо сейчас? Она всё никак не могла решить это. Выпрыгивать из повозки, когда в ней находятся ещё два антарийца, способности одного из которых она более чем явно представляла себе, казалось отъявленной глупостью, но… что если причиной их поездки было то, что чародей отправлялся в другой лагерь в силу того, что предыдущий был, вероятно, разрушен? Криандра вполне допускала, что он не стал бы дожидаться остальных уцелевших и поехал бы один, — это было бы вполне в его духе. «Нет, — затараторила в глубине себя зеленоглазая. — Нет». Ей нельзя было больше оказываться в окружении антарийцев. Второго такого длительного периода рабства она бы не смогла пережить. Рано или поздно отчаяние толкнуло бы её ещё на какой-нибудь необдуманный поступок, но под влиянием эмоций он был бы осуществлён без каких-либо расчётов — и это наверняка привело бы её к гибели. Криандра практически смирилась с тем, что такой исход возможен в любой момент, но она не хотела погибать, забитая врагом, как какое-то мало что значащее существо, или вследствие пыток, которые мог изобрести только антарийский развращённый ум.

Повозка ощутимо подпрыгнула на неровности, и Криандра подскочила вместе с ней. На картину перед глазами накладывалась другая: ночь, когда в антарийском лагере погиб целитель. Пути назад не было — зеленоглазая уже была на ногах. Пришпоренная всеми накопившимися страхами и желанием навсегда сбросить их, она рванула вперёд, за долю секунды прикидывая в уме, как смягчить приземление. Сделать это не получилось, поэтому ноги едва не подогнулись, когда она соскочила с повозки на дорогу. Перед тем как убежать, она бросила лишь один-единственный взгляд назад — это позволило ей установить, что на месте возницы сидели чародей и Головастик; после этого она смотрела только вперёд. Бежать через поле было бы самоубийством, поэтому, прибавляя скорости с каждым шагом, зеленоглазая завернула в лес. Чародей что-то обрывисто крикнул ей, но она даже не стала прислушиваться. Будет погоня — в этом сомневаться не приходилось. Криандра уже и не знала, на что она рассчитывала, пойдя на этот дерзкий поступок, но в этот самый момент ей показалось, будто она вернулась в прошлое — в тот вечер, когда она так же бежала по лесу. Если бы она пошла туда, куда велел ей отправиться эльфийский разведчик, впоследствии погибший от огня, то всё обернулось бы по-другому. Знала ли она тогда, как мало шансов у неё было на спасение? Нет. Она была напугана, но даже не представляла себе, что могла бы очутиться в плену. На этот раз бегство было другим. Зеленоглазая отдавала себе полный отчёт в том, что произойдёт, если она не преуспеет. Её план заключался в том, чтобы оторваться от чародея и кинуться в какой-нибудь овраг или реку — в эльфийских землях леса были богаты ими. Антариец, преследовавший её, был хорошим бойцом, но не следопытом. Было достаточно затеряться, юркнуть в какую-нибудь нору и затаиться, и тогда шанс на то, что он не смог бы обнаружить её, значительно увеличился бы. Ей уже удалось оторваться на некоторое расстояние от повозки, а древостоя и растений в этом лесу было достаточно, чтобы при должном старании скрыться с глаз буквально в течение полминуты. Умелый разведчик «исчез» бы практически сразу, но Криандра подобными навыками не располагала, так что могла надеяться только на свою скорость и изворотливость.

Лес был весь неровный, словно раскинулся на холмах. Зеленоглазая неслась вперёд без оглядки, будто была тараном, пробивающимся сквозь всю эту зелень. Несколько резвых пташек взмыло вверх с деревьев, мимо которых она пробегала. Где-то в стороне дёрнулось какое-то животное и скрылось, предоставляя девушке возможность понадеяться, что чародей, бегущий вслед за ней, вдруг примет его за неё и собьётся с пути, но мгновением после стало понятно, что этого не случилось. Криандра выхватывала глазами всё, что могло послужить её спасению, но так ни на чём и не остановилась. Чародей по какой-то причине был не так быстр, как всегда, и это поспособствовало тому, чтобы зеленоглазая не опускала руки прежде времени. Если они продолжат бежать, антариец так или иначе нагонит её, поэтому следовало срочно что-то предпринять — но Криандре ничего не шло в голову. Она превратилась в пару отринувших всякую усталость ног, которые могли привести её лишь к одному исходу из двух.