Прямо за деревьями с обросшими вокруг их стволами высокими травами и повсеместно растущими спутавшимися кустами находился склон, а внизу него — просторное и немного похожее на котловину пространство, заполненное цветами и травой. Там стояла, выпрямив спину и скрепив руки впереди себя, Трина, а на расстоянии нескольких метров от неё — существо, которое было сложно описать словами. Его тело имело человекоподобное строение, но при этом оно вовсе не смотрелось как представитель их вида. Скорее, оно напоминало создание из древесных пород и растений, окружённое ореолом струящейся магической энергии, похожей на крошки земли и дымку, а его голова оканчивалась удлинённой ветвистой кроной точь-в-точь как у тополя. Своими размерами оно было близким к двум с половиной метрам в высоту, а в широту — не сказать, что худым. Если бы Эмироэль обнаружил себя наедине с ним, то поспешил бы ретироваться, но прямо сейчас оно находилось совсем поблизости от Трины, которая, вопреки своим привычкам, не захлёбывалась в истерике, а стояла как вкопанная; правда, уловив появление эльфа, обернулась в его сторону. Молодой целитель крепче сжал лук в руке и скользнул вперёд, съезжая с холма с упором на одну ногу. Спуск получился настолько быстрым, что он ободрал штанину и чуть не зарылся носом в землю, качнувшись в конце пути при попытке найти баланс, но устоял на ногах и рванул вперёд. Светловолосая девушка, будто выйдя из транса, подалась в его сторону. Эмироэль пронёсся мимо неё, на ходу шлёпнул стрелу на лук, чуть не выронил её из пальцев, сцепленных изнутри напряжением, наложил её заново — на сей раз правильно — и натянул тетиву. Наконечник стрелы целился прямиком в грудь существу — там, где за древесной платиной посверкивал магический огонёк, меняющий свои цвета при каждом его неспешном прокручивании вокруг собственной оси.

Существо шагнуло вперёд и будто бы прошло сквозь тонкую стену воды, выгнутую в их сторону и появившуюся всего на мгновение. Теперь оно уже не напоминало чудовище, а выглядело как обворожительная женщина. Длинные чёрные волосы ровными прядями тянулись до пояса, точёную фигуру подчёркивало переливчатое двухцветное — фиалковое с перламутром — платье из лёгкой ткани с летящим широким подолом, подпоясанное узким ремешком и имеющее длинный разрез, идущий от него. Губы персикового оттенка казались влажными и цепляли взгляд, но куда больше внимания привлекали необычные глаза: большие и сверкающие, но отличающиеся от человеческих. В них не было зрачка, а в глазном яблоке имелись две радужки — одна в другой; внешняя отливала синим цветом, а внутренняя — сиреневым. Та, что находилась внутри, имела свойство сужаться, когда существо приглядывалось к чему-то. Но даже такой, на первый взгляд, неоднозначный нюанс не мог разбавить того состояния, что охватило Эмироэля. Первые несколько мгновений он был полностью очарован ею и будто погружён в какой-то сон; но вспомнив, как он здесь оказался, молодой целитель расшевелил внутри себя прежнюю тревогу, и она вернула его к чувствам.

— Ты можешь напасть на меня, — плавно предупредила его женщина, — но если ты поступишь так, то будешь проклят… навсегда. — У неё был очень проникновенный голос; чаровница произносила слова размеренно и чётко, но с каким-то придыханием, из-за чего казалось, будто она говорит полушёпотом, хотя она не стремилась сохранять тишину.

Эмироэль обогнул взглядом поляну, располагавшуюся ниже всего остального леса. По её краям, в тени некоторых деревьев, стояли другие чаровницы — разного вида, но все по-своему привлекательные и сказочно таинственные. Находилась среди них одна со светлыми, точно отполированное золото, волосами: они были разделены так, что бо́льшая их часть прикрывала половину лица, но глаза Эмироэля всё равно высмотрели на них тонкий, длинный шрам; руку с той стороны тела она также прятала, заведя её за спину, а рукав, на плече разделяющийся на ленты и сходящийся вновь на запястье, трепетал на небольшом ветерке, привлекая к себе внимание воздушной тканью, переливающейся от верха к низу жемчужными и зелёными оттенками. Да, глядя на них, можно было без колебаний признать, что они были чрезвычайно красивы, но не стоило забывать, кем они являлись на самом деле. Не монстрами — однозначно, — но и не людьми, с которыми можно было бы так легко достичь какого-либо взаимопонимания. И воспринимать их, конечно же, нужно было предельно серьёзно. Молодой целитель так и поступил, и потому неудивительно, что от слов чаровницы его лоб и нос покрылись холодной испариной. Он слышал о таком проклятии и понимал, что оно подразумевало. Быть проклятым такими существами означало впоследствии стать отвергнутым самой здешней землёй. Сперва человек начинает ощущать какие-то недомогания, а после наступает сумасшествие, порой полностью застилающее его разум; и от всего этого недуга нет другого исцеления, кроме как покинуть родные земли. Ступишь хотя бы кончиком пальцев обратно — и всё вернётся. Быть проклятым таким образом означало не иметь даже крошечной возможности вернуться когда-либо домой.

— Вы хотели меня убить, — почти прошептал Эмироэль.

Лук он пока ещё не опустил, но удерживать его было всё труднее, и вовсе не потому, что могла устать рука.

— Нет, — уверенно, но без напора ответила чаровница. — Ты пришёл сюда с враждебными мыслями и роща, — её странные глаза задумчиво описали взглядом полукруг, — пыталась остановить тебя.

Молодой целитель не счёл это за обман, так как прекрасно отдавал себе отчёт в плане того, на что были способны эти существа. Если бы они в действительности хотели от него отделаться, хватило бы обмотать ветку ему вокруг шеи или сделать что-то подобное, пока он пробирался всё глубже и глубже в место их обитания. Выходит, он вообще не был им нужен, как и те солдаты, которые остались позади них, а также Моргина и Рода… Но зачем им нужна была Трина? Потому что она заклинательница? Но Рода была точно такой же заклинательницей, и её они не тронули. Желали ли они зла светловолосой девушке — этого молодой целитель не знал, но из того, что он успел заметить, пока бежал ей навстречу, можно было сделать вывод, что пока что она не пострадала. Уверенности в том, что так оно будет и дальше, у эльфа не было, а потому лук он до сих пор не опускал, хотя всё в нём до предела напряглось, крича и предупреждая об опасности, которую он уже не будет в силах преодолеть, если вдруг случится в неё окунуться.

— Не надо, — заговорила Трина, и её мягкий и в то же время испуганный тон разлился по напряжённому вокруг воздуху, как тепло вырывается из очага навстречу приоткрытой на холоде двери. — Не надо проклятья, — попросила она, выходя из-за спины эльфа.

Эмироэль встретился с ней взглядом — с этими пропитавшимися синевой глазами. Девушка была напугана, но не впадала в панику, как каждый раз до этого. Она осторожно положила ладонь на его руку, удерживающую тетиву, и опустила взгляд, а после мельком взглянула на чаровницу и вновь вернулась им к эльфу. Какая-то часть целителя требовала этого выстрела, другая — более благоразумная — твердила, что это его шанс избежать проклятия, которое он мог получить совершенно беспричинно. Повод сражаться с хозяйками рощи действительно таял — Трине прямо сейчас ничего такого не угрожало, а она очень тонко чувствовала любую опасность и первая заявила бы о ней. Потому, посомневавшись всего пару мгновений, Эмироэль опустил своё оружие, и здравый смысл в нём ответил гулким внутренним вздохом облегчения. Трина, в свою очередь, обвила его руку своими и прижалась к ней, не сводя глаз с чаровницы. Именно тогда молодой целитель и ощутил себя позорищем: какой-то тонкий голосок глубоко внутри его сознания навязчиво затараторил о том, что он так или иначе не сделал бы этого выстрела. «Разве женщина стоит больше дома, семьи и даже собственного народа?» — вопрошал он. Эмироэль отмахнулся от него, скользнув по носу рукавом куртки и вперив взгляд в существо, стоявшее перед ним с Триной.

— К югу отсюда стоит великий город, в старые времена хранивший в себе необычайную мудрость, — сказала чаровница и вдруг оказалась прямо напротив эльфа — так, что он даже не заметил, как это произошло. — Ты не знаешь об этом, хотя те, кто построил его, делят с тобой одну кровь. — Она протянула к нему ладонь, будто хотела прикоснуться к его лицу, но остановилась в нескольких сантиметрах от него и обрисовала его овал с расстояния. Прядь волос на плече молодого целителя явно зазолотилась, но снова потухла до обычного желтоватого оттенка, когда чаровница отстранила руку и перевела взгляд на заклинательницу. — Многие отправлялись туда сквозь наши владения, говорили с нами. Эльфы, люди, пришедшие с иных земель и ищущие знания, — все они уважали нас. Но эти времена прошли, и мы остались одни.