Было опасным оставлять своих подопечных одних, но целительница решила, что должна предпринять всё необходимое, чтобы исключить возможность встречи преследующих их существ с находящимися в лодках девушками и её учеником. Поэтому, пробежав по лавочкам, эльфийка оттолкнулась от кормы и ринулась навстречу существу, оказавшемуся уже не так далеко от них. Ещё в полёте Моргина поняла, что деревянные обломки, используемые их противниками в качестве платформ, не предназначены для продолжительного стояния на них, а это означало, что их обоих ожидало сиюминутное погружение в воду, где эльфийка могла лишиться всех своих преимуществ. Следовательно, её первый удар должен был стать решающим. Не оставив себе времени на сомнения, Моргина вложила в длинный кинжал частицу своей светлой магии, заставив лезвие взблеснуть, и занесла его над плечом второй руки. Практически влетая в своего противника, эльфийка всадила кинжал ему в грудь и повалила в воду. За мгновение до этого она успела, наконец, разглядеть его и убедиться в том, что не ошиблась, посчитав их солдатами королевского войска — теперь уже можно было считать, что бывшими. Мужчина, на которого она напала, был эльфом, и даже сквозь вспышку, которая была не более чем зримым отблеском того, что происходило на самом деле, сумел проявить достаточно выдержки, чтобы удивить целительницу, из чего можно было сделать вывод, что при отсутствии магии у них обоих Моргина могла бы проиграть ему в честной схватке. Но теперь рассуждать об этом было лишним — эльфийка дралась вовсе не с солдатом, и это было очевидным. Часть кирасы на мужчине была разломана, ткань — местами порвана, а на нижней стороне лица были отчётливо видны рваные следы от ранения, полученного чем-то навроде когтей, тянущиеся к шее. Эта рана выглядела очень нехорошо, и её вид чётко просигнализировал целительнице о том, что степень её воспаления перевалила за норму. Определённо, если бы этого эльфа не подпитывала тёмная магия, он бы вряд ли дотянул до этого времени. А магия была, и она полностью охватывала его изнутри, проявляясь то выступающими, то исчезающими прожилками под кожей, принимающими максимально тёмный оттенок. Отдельным доказательством были глаза: уменьшившиеся зрачки, остро реагирующие на любой свет, были охвачены болезненной желтизной, как и сами края глазного яблока. При этом они казались красными из-за лопнувших кровяных сосудов, а воспалённый вид им придавала мутная жёлто-кровавая жижа, замаравшая верхнее и нижнее веко обоих глаз. Больших доказательств не требовалось, чтобы окончательно убедиться: эти люди были подчинены тёмной магией, и теперь тот, кто это сделал, управлял ими, как марионетками, вероятнее всего отдав чёткий приказ, который они и намеревались выполнить. О собственной воле здесь речи не шло; будучи под влиянием тёмной магии, они больше не принадлежали самим себе. Где-то в глубине себя Моргина чувствовала себя очень дурно из-за того, что, как маг, имеющий определённые познания и навыки в светлой магии и целительстве, представляла себе реальную картину происходящего. Эти люди не были потеряны безвозвратно, и при должных усилиях их ещё можно было попытаться спасти, но тут дело в свои руки брал тот отвратительный рационализм, способный вытеснить собой любые добрые интенции. Вытянуть из человека тёмную магию можно, но это очень трудоёмкий и тонкий процесс, требующий максимума мастерства и концентрации. Целительница попросту не представляла, как сможет обездвижить своих противников, а затем где и за счёт какого времени освободит их от влияния тёмной магии, к тому же сразу после этого ей бы пришлось незамедлительно приступить к их физическим недугам, что вполне могло не увенчаться успехом. Всё это было слишком… затратным и, говоря откровенно, вступало в конфликт с их первоначальной целью, и оттого не могло победить в этом состязании. Одним словом, Моргина не могла им помочь, потому что люди, которых она защищала, были важнее, и это как никогда остро вызвало в её памяти одно из наиболее врезавшихся в неё воспоминаний из теперь уже далёкого прошлого. «Они будут жить, потому что они — прославленные люди, — спокойным голосом сказал ей как-то разодин из рядовых солдат, когда они стояли на крепостной стене и всматривались в линию тумана, за которой должен был прятаться их противник, — а мы умрём, потому что мы — никто». С одной отвратительной и несправедливой стороны, он был прав, и Моргина жалела о том, что всё и в самом деле обстояло так, и не иначе.

Магия, которую она толкнула навстречу существу, подействовала так, как и ожидалось. Рухнув в воду, Моргина не стала сразу рваться к поверхности. Отблески её магической энергии ещё мелькали то тут, то там, прорисовывая линии течения, но она опасалась, что этого всё равно будет слишком мало, поэтому, не дожидаясь, пока её противник придёт в себя, вцепилась пальцами ему в лицо, засветив глаза и лишая его способности что-то видеть в ближайшие минуты, а затем протолкнула вперёд кулак, целясь в область сердца. Действовать под водой было невероятно сложно, но выплеснутый в кровь адреналин не дал ей растеряться и ослабить хватку. Мужчина попытался перехватить её руку, но Моргина полоснула его кинжалом по внутренней стороне локтя и всё же добралась до сердца. Раздалась ещё одна вспышка, пробежавшаяся отблесками по всей воде вокруг. Солдат приоткрыл рот, и оттуда вырвалось несколько пузырьков. Эльфийка отвела взгляд и зашевелила руками, прокручиваясь, будто спираль, в другую сторону. Конфликт между светлой и тёмной магией — зрелище не самое приятное, особенно если в её результате кто-то гибнет.

Не задерживаясь, Моргина выплыла на поверхность и глотнула воздуха вместе с брызгами, впоследствии закашлявшись, но сумев остаться на плаву. Вода холодила все внутренности, поэтому нужно было поскорее выбраться на сушу. Обе лодки, теперь уже расцепленные, плыли неподалёку друг от друга, и течение понесло целительницу к ним, но, даже несмотря на это, эльфийка поняла, что опоздала. Второе существо, оправившись от попадания в него кинжалом, вовсе не задержалось в воде и прямо сейчас вело сражение с Эмироэлем, оказавшимся в одной лодке с Родой и Фавиолой. Тёмная магия не вытеснила навыков «солдата», поэтому отбивался молодой целитель недолго — всё закончилось гораздо быстрее, чем можно было предположить. Не успела Моргина ничего толком выкрикнуть, как мужчина пробил блок её ученика, обошёл его руки и всадил хватающим движением пальцы ему в грудь, вынуждая Эмироэля сперва согнуться, а затем застыть. Целительница не видела его лица, так как он стоял спиной к ней, но могла представить, как оно сейчас выглядело. Её собственное лицо покрыло выражение ужаса, но, пересилив и его, и воду, порывающуюся залиться ей в глотку, эльфийка сумела выкрикнуть:

— Бей!

Фавиола, стоявшая в той же лодке с веслом в руке, как-то всё же собралась с силами и ударила им мужчину по голове; тот пошатнулся, но не упал. Тогда Рода, подхватив с пола выпавший у Эмироэля кинжал, ткнула им существу в ногу, оставляя его там, но это не возымело никакого эффекта, так как обыкновенная сталь наносила подобным существам не слишком много вреда. Впервые за долгое время по-настоящему испугавшись, черноволосая эльфийка сначала отодвинулась от «солдата», а затем попыталась от него отмахнуться. Магия, доныне никак не проявлявшая себя, кроме как изредка появляющимся возле губ Роды облачками пара, заморозила мужчине руку, или если быть точнее — покрыла её слоем инея. Это тоже никак на него не повлияло, но в этот момент Фавиола подкинула младшей эльфийке один конец весла, за который та схватилась, и вдвоём они оттолкнули им «солдата», выпихнув его за борт и едва не выпав вслед за ним. Эмироэль к тому времени уже завалился сперва на одно колено, а затем и набок, издавая громкие обрывчатые вопли. С соседней лодки женский голос выкрикивал его имя. Моргина, что было сил, поплыла к ним. Магия позволила ей ускориться и какое-то время почти не ощущать холода. Догнав лодку, эльфийка уцепилась за борт и втащила себя внутрь. Сёстры из соседней лодки приникли к бортам, пытаясь разобраться, что происходит; Фавиола и Рода стояли в стороне от Эмироэля, предоставляя ему и старшей эльфийке нужное пространство. Целительница без промедления бросилась к своему ученику. Светловолосый эльф вцепился пальцами ей в плечо.