Моруэн действительно следовало собраться.

Пройдя под следующей аркой, они вновь оказались во дворе, но на сей раз не имеющим ровной формы, так как сразу несколько разных построек встречались здесь; с южной стороны же его ограждала оборонная стена. Посреди этой площадки росло одно из здешних деревцев — тонкое, с красными лепестками и белой корой, имевшей на себе короткие чёрные горизонтальные полосы, кажущиеся рваными, а место, где оно находилось, было уложено белым камнем по кругу. Моруэн взглянула на него, но её внимание быстро перетянул на себя небольшой отряд, вышедший со стороны внешней стены и направляющий поперёк пути эльфийки и её спутников. Это был конвой из восьмерых солдат; шли они по двое, и те, что находились посередине, тащили, подхватив под руки, двух эльфов. Одним из них, несомненно, был здешний архивист: Моруэн поняла это по длинной тунике в пол с узорными полосами по краям. Следом за ним волокли отчаянно упирающегося парня, одетого в схожий наряд, но чуть более скромный — судя по возрасту и общему виду, он являлся учеником впереди идущего господина. Архивист пытался сохранять достоинство, но был отчётливо бледен; молодой — напротив, весь раскраснелся, пытаясь выкрутиться, и то и дело оглядывался назад, словно оттуда могла последовать какая-то помощь. Моруэн засмотрелась на них и потому чуть не пропустила тот момент, когда проводивший её стражник снова отвесил поклон головой и удалился, возвращаясь на свой пост.

Всё ещё поглядывая на удаляющийся в сторону одного из дворовых углов отряд, эльфийка двинулась дальше. Совсем безлюдным это место не являлось: в окнах некоторых построек мелькали тени, а ещё две фигуры находились тут же, во дворе. Моруэн до сих пор понятия не имела, как будет выискивать в назначенном месте нужную персону, поэтому решила заговорить с теми, кто здесь находился, но вскоре пожалела о своём решении. Случилось это по мере её приближения к двум незнакомцам. На площадке четвертьоборотной каменной лестницы, ведущей на оборонную стену, сидела, свесив ноги, молодая женщина. Она была одета в дорожную одежду — плотные штаны и куртку с металлическими застёжками на рукавах, и обута в длинные сапоги на небольшом каблуке, а из-под куртки выглядывал высокий воротник из гладкого, мягкого материала. Моруэн это слегка удивило: несмотря на то, что солнце скрывалось за облаками и день выдался сероватым, на улице не было холодно; прохлада накатывала лишь вместе с ветерком, но его порывы были ненавязчивы и редки. Подняв взгляд обратно на лицо незнакомки, эльфийка попыталась прочесть в нём хоть что-то, что могло намекнуть ей на что-нибудь, говорящее о личности этой женщины. Незнакомка, будто почувствовав её интерес, повернула голову в её сторону. У неё была очень гладкая кожа — это сразу же бросалось в глаза. Даже у людей, которых большинство признаёт красивыми, тон лица, так или иначе, неравномерен, но в данном случае казалось, будто эта женщина сошла с какой-то картины, где людей принято отображать хотя бы чуточку лучше, чем они есть на самом деле, часто избегая отображения таких деталей, как небольшая темнота под глазами или красноватые пятна тут и там. На этом приковывающие к себе внимание детали её внешности не заканчивались. У неё были широкие брови — шире, чем привычно видеть на женщинах, — но ровные и будто бы даже причёсанные. Карие глаза с примесью голубого подчёркивала лишь только одна тонкая чёрная полоска на обоих верхних веках и ресницы — ни у кого и никогда Моруэн не видела таких длинных и выразительных ресниц, словно каждая из них была обработана по отдельности. Ещё секунда, и эльфийка разобралась со своими впечатлениями: у этой женщины было ни много ни мало лицо актрисы из театра, ставящего спектакли по Старому образцу. Внутренне съёжившись, Моруэн бросила непродолжительный взгляд на мужчину, неподвижной статуей стоявшего на шаг в стороне от незнакомки. Он казался высоким — даже выше аруанкая, следующего за ней, широкоплечим и был одет в похожую дорожную одежду, но с той поправкой, что его предплечья от локтя до запястья охватывали цепи, затем прячущиеся под рукавами. У него тоже было западающее в память лицо с выдающимися чертами, словно оно было рисунком, на котором контур был наиболее старательно проведён по линии носа, скул и подбородка. Светлые, как песок, гладкие волосы дотягивались ему до груди, и из-за них толком нельзя было взглянуть на его глаза, так как мужчина стоял к ней боком, но Моруэн использовала свой шанс, когда подошла поближе и с трудом не выдала своё лёгкое смятение: у этого человека почти наверняка были глаза герфара. Именно по ним можно было запросто разгадать представителей этого народа, живущего по ту сторону Туманного Озера. Чаще всего их глаза напоминали людям стекло — не просто по впечатлению, которое они производили, а на самом деле. Их можно было посчитать творением из хрусталя — многослойного, отчасти прозрачного, но также имеющего зрачки и подобие радужки. Моруэн никогда прежде не встречала герфаров, но ей доводилось слышать о них — а люди порой рассказывают так, что тебе начинает казаться, будто ты сам видел то же, что и они. Только эльфийке в этом виделась некая несостыковка: герфаров часто называют самым изящным имперским народом из-за их внешности и образа жизни. Говорят, будто любого герфарского мужчину можно внешне перевоплотить в женщину, если постараться, а у человека на лестнице было выраженно мужское лицо, и сам он скорее представлял собой силу и готовность к сражениям, чем изящество. Может быть, так лгали завистники? Но, так или иначе, Моруэн была уверена, что этот человек имеет отношение к герфарам. А ещё она была практически убеждена в том, что он тоже аруанкай, — осталось лишь выяснить, что это вообще означает.

— Ты что-то рано, Лоэр, — заметила женщина.

Эльфийка ещё не привыкла к этому имени, но уровень её концентрации на происходящем был так высок, что она попросту не могла пропустить мимо себя это обращение.  На самом деле, Моруэн ожидала от этой незнакомки совсем иного тона — так уж сложилось, что люди с такой внешностью чаще всего обращаются к таким, как она, с пренебрежением или даже с вызовом, но эта женщина продемонстрировала вполне обыденную манеру речи.

— Но и ты тоже, — дёрнув плечом на подходе к лестнице, ответила Моруэн.

Это было рискованно, ведь эльфийка ещё не знала, были ли эти людьми теми, о которых говорилось в послании, но они явно кого-то ждали, и Моруэн позволила себе поверить, что — её.

Женщина улыбнулась в ответ на это — как человек, бросивший шпильку и получивший такую же в ответ, — и спрыгнула без особого труда вниз. Учитывая, на какой высоте находилась площадка, на которой она прежде сидела, было ожидаемо, что этим необдуманным прыжком она вгонит себе ноги в одно место, но этого не случилось. Единственным последствием стала выбившаяся возле лица прядка очень светлых волос со слабым медовым отливом, концами прячущихся под её одеждой.

— Пойдём, — позвала она за собой.

Её улыбка показалась эльфийке постановочной — так обычно улыбаются друг другу аристократы. Вроде и придраться не к чему, хоть ты её мерной лентой меряй — та покажет идеальный результат, предписанный нормами, — но всё равно будет казаться, что вызвана она вовсе не истинной радостью.

Моруэн предпочла сохранять чуть больше спокойствия, хоть бы и напускного, и выдержала его, даже когда рядом с ними приземлился спутник незнакомки: получилось у него это тяжело, будто он попытался колом войти в землю, и резко, так что даже светлые волосы вверх взметнулись. Аруанкай эльфийки явно вёл себя гораздо тише, но незнакомке такое приземление, по-видимому, даже понравилось. Быть может, они таким образом пытались произвести впечатление на Лоэр и её спутника, ведь, приземлись он на полметра ближе, то втоптал бы эльфийку в брусчатку. Моруэн использовала этот момент не для того, чтобы съёжится, а чтобы узнать о них что-то ещё. Они были показушниками, это раз. У аруанкая герфарского происхождения ещё оказалось два клинка на спине — она заметила это, когда он разворачивался. Две новые узнанные вещи лучше, чем одна напуганная эльфийка. Если продолжить так думать, возможно, ей удастся пройти сквозь всю эту ситуацию и выполнить своё задание, хотя она до сих пор не понимала, в чём оно вообще заключалось. В то же время не происходило ничего непредвиденного: женщина, отправившая её сюда, сказала, что на этом пути ей придётся многое разгадывать, и Моруэн, как могла, пыталась следовать этому указанию.