— Как быстро можно добраться до неё? — спросила Фавиола, оставаясь сосредоточенной на проблеме.
— Быстро, — не уточняя, ответил мужчина и снова оглянулся на лес за собой.
Бригита тотчас засомневалась в его искренности. Может, он просто хотел сплавить их отсюда? Она взглянула на свою чернокудрую спутницу, и та посмотрела ей в ответ. Ничего, кроме этой информации, у них больше не было. Бригита, как могла, пыталась обмозговать ситуацию — снова и снова, словно за этот крошечный период времени, исчисляемый секундами, можно было набрести на какую-то новую подсказку, но её не было. Нужно было что-то делать, отталкиваясь от того, что они имели, и рыжеволосая в конце концов решилась на действие.
— Нужно отвезти его к лекарше, — сказала она, глядя на Фавиолу.
Подруга, молча вглядевшись ей в глаза, кивнула.
— Кто-нибудь может помочь нам доставить его туда? — заговорила чернокудрая, переведя взгляд на поселенца.
Бригита была рада, что этот вопрос задала именно Фавиола, так как она сама порядком измоталась, требуя от местных хоть какой-то помощи.
— Может… — замялся мужчина, всё так же посматривая на окружающих, — у кого-то и имеется повозка… Но…
«Брешет», — без колебаний поняла рыжеволосая. Нельзя ведь жить в таком тесном соседстве с людьми и не знать, что у них есть, а чего — нет, да и представить себе жизнь в таких условиях без наличия ездовых животных и повозок просто невозможно. Но прежде чем гнев загорелся в ней с новой силой, Бригите на ум пришло объяснение такому поведению: он не хотел портить о себе впечатление в кругу более-менее замкнутого социума или, проще говоря, сойти за предателя. Повозка, была она у кого-то или же нет, но вещь несомненно чрезвычайно нужная, и надеяться на то, что кто-нибудь её им одолжит, было бы безрассудным. Её бы им, скорее всего, даже и не продали — в текущих условиях транспорт был нужнее денег. Всё это можно было понять, конечно, но проблема заключалась в том, что Бригите и тем, кто был на её стороне, он в эту секунду тоже был жизненно необходим. «Если бы я могла зажечь пламя…» — бросив взгляд на проходящих за забор людей, подумала рыжеволосая.
— Что-нибудь ещё? — не поддавалась эмоциям Фавиола. — Есть ли ещё хоть какой-либо способ доставить этого человека к лекарше? Мы можем заплатить, — добавила она, говоря больше как делец, а не как проситель, так как наверняка уже поняла, что последнее здесь мало кого было способно взволновать.
— У меня есть дровни. Могу предложить их, — ответил мужчина.
Девушки переглянулись. «Дровни — не невесть что, — рассудила Бригита, дав подруге понять своим взглядом, что это предложение кажется ей подходящим и что им стоило бы его принять. — Но, похоже, это всё, на что мы можем рассчитывать».
— Он в них поместится? — спросила она, и этот вопрос ненароком выговорился таким полу-угрожающим тоном, что показался требующим наиболее точный ответ.
— Поместится, — ответил поселенец, бросив на пострадавшего быстрый взгляд и, скорее всего, даже толком не расценив, так ли это.
Но лишнего времени действительно не было.
Их помощник побежал в сторону своего дома, а Бригита с Фавиолой остались на прежнем месте. С этого момента всё происходящее начало напоминать рыжеволосой девушке какие-то сумасшедшие гонки, которые она не хотела проигрывать ни под каким предлогом. Чувствуя, как колотится сердце, мешая ей внятно рассуждать, она заговорила со своей подругой:
— Что нам делать теперь?
Чернокудрая поспешно оглянулась вокруг, не растрачивая ни единой секунды.
— Надо собрать вещи и найти способ дотащить его до лекарши, — ответила она.
— Вряд ли нам кто-то поможет, — не дав подруге закончить толком предложение, заметила Бригита.
Она очень спешила.
— Тогда будем рассчитывать только на себя.
Рыжеволосая задержалась, взглянув на соратницу. Где-то внутри было приятно ощущать, что в этой ситуации она — Бригита — осталась не совсем одна. В Фавиоле чувствовался стержень и на неё можно было положиться — теперь она это знала.
— Нам понадобятся верёвки и что-то, чем обложить голову пострадавшего, — продолжила подруга.
— Верёвок у нас нет, а просить бесполезно, — ответила Бригита, напустив недовольный взгляд на окружающих. — Из мягких материалов у нас есть только сменная одежда. Рюкзак при тебе?
Фавиола мотнула головой в сторону леса.
— Оставила его возле одного из деревьев.
Несколько секунд они молчали, укладывая в уме план дальнейших действий, а затем чернокудрая вновь заговорила, сказав:
— Забери вещи и иди к нему, но пока что ничего там не трогай. А я найду нам верёвки.
На сей раз молчаливо кивнула Бригита.
Иметь что-либо общее с местными жителями она не хотела, и что-то ей подсказывало, что со своей задачей её подруга всё же сумеет справиться. Нужно было постараться выкинуть это из головы, иначе получалось, что её раздирало слишком много ненужных мыслей. «Возьми уже себя в руки!» — велела самой себе рыжеволосая. Перескочив через невысокие кусты, она забежала обратно в лес, из которого они ранее вышли, и принялась водить взглядом по земле. Резко начинало темнеть, и если бы она не поспешила, ей бы пришлось возвращаться сюда с факелом, но, к счастью, Бригите удалось высмотреть рюкзак, и она рванула к нему, на подлёте хватаясь за его лямку. Сверху раздалось карканье; на одной из веток за нею наблюдала обыкновенная ворона. Бригита, едва не подпрыгнув, испугалась неожиданному звуку и резво подобрала шишку, лежащую на земле, но птица оказалась проворней и, будто бы предугадав, что сделает девушка, спорхнула с ветки за мгновение до того, как над ней пронёсся «снаряд». «Тот болт мог бы меня убить… — вдруг чётко осознала Бригита и устремила свой взгляд туда, где среди деревьев оставался лежать незнакомец, — …если бы меня не оттолкнули в сторону». Она поспешила и помчалась, несколько раз чуть не подвернув ногу на мелких, противных кочках, и по мере приближения к пострадавшему начала испытывать страх. Вдруг его уже не было в живых? Рыжеволосая боялась, что, подбежав к нему, внезапно обнаружит просто тело, испустившее своё последнее дыхание, пока они спорили с местными — вот так вот запросто и никем не замечено. Ей хотелось замедлиться, попросить кого-то ещё проверить его или дождаться Фавиолу, но чернокудрая была занята своим делом. Бригита, собравшись с духом, всё-таки преодолела расстояние, на каждом метре чувствуя внутренне сопротивление. Темнело действительно быстро, и на отдалении разобрать, жив ли ещё человек из леса, было невозможно. Подобравшись поближе, она присела рядом с ним и таки заставила себя вновь прижать пальцы к его шее, после чего громко выдохнула накопившуюся в ней тревогу. Незнакомец был по-прежнему жив, и потому Бригита больше не собиралась медлить.
Вызвавшийся помочь поселенец вернулся вместе с чернокудрой девушкой, таща за собой дровни. Они были неширокими, изготовленными из нескольких плотно сбитых досок, и фактически не имели бортиков, разве что по обеим сторонам имелись маленькие перегородки. Очевидно, что эти дровни использовались для перевозки вещей и не предусматривались для катания, но выбирать не приходилось, и обе девушки, по сути своей выпросившие их в качестве хоть какой-то посильной помощи, не стали кривиться. Как оказалось, больше помощников для них не нашлось, и пришлось выкручиваться втроём. Бригита, сообразив, что начинать нужно с головы, бросилась открывать рюкзак и похватала оттуда одежду. «Не знаю, правильно ли мы поступаем, — говорила она с самой собой, — но деваться некуда». Каждый более-менее образованный человек знает, что при подобных травмах шевелить потерпевшего до прибытия медиков ни в коем случае нельзя, но дожидаться им было некого. Рыжеволосая посмотрела на незнакомца и так и этак; повреждений ни позвоночника, ни отдельно шейных позвонков быть не должно было, да и голова вроде как пострадала только со стороны лица. Решившись, они всё же ухватились за мужчину и с трудом переложили его в дровни, но с места не тронулись, пока надёжно не обложили его голову свёрнутой одеждой со всех доступных сторон. «По дороге его будет трясти», — понимала Бригита, и это было единственным, что они могли предпринять в данном случае. Кроме этого, они обвязали тело мужчины добытыми у сельчанина верёвками, чтобы удержать его в дровнях, — от инцидентов в пути никто не был застрахован.