Рядом с отдельно растущим деревом находилось что-то чёрное, источающее едкую дымку. Та поднималась вверх и истлевала, перемешиваясь с полутьмой. Криандре нужно было присмотреться не ради того, чтобы понять, что́ это, а чтобы убедиться, что зрение не подводит её. Отчаянно хотелось поверить в то, что это не то, о чём она подумала, но такие вещи не нафантазируешь, особенно когда в нос забивается такой отчётливый мерзкий смрад, а глаза вдруг видят гораздо лучше, чем при свете дня. Это чёрное нечто напоминало фигуру человека, который припал спиной к дереву. Он, так похожий на дотлевающий уголёк, почти потух, но то, что от него исходил дымок, говорило о том, что его сожгли совсем недавно. Криандра отступила назад, подавив вскрик, и чуть не зацепилась ногами за свою собственную верхнюю одежду. Это заставило её взглянуть вниз и обнаружить полоску ткани, небрежно повязанную на ветку почти растоптанного куста. Додумывать, какого цвета она была, не пришлось.
Инстинкт самосохранения схватил Криандру за грудки и оттолкнул от этого места. Девушка обернулась и бросилась бежать, даже несмотря на то что мгновением раньше она не могла пошевелиться. Перед глазами стояла та жуткая картина, от которой всё содержимое желудка подскакивало к глотке. Она отмахивалась как от зрелища, так и от преследовавшего её запаха, но всё было без толку: они полностью завладели ею. Криандра хорошо понимала, что если она не сможет убежать как можно дальше от этого места, то ей конец. Чтобы спастись, нужно было просто нестись как можно быстрее. Казалось, вот-вот, и у неё от страха вырастут крылья и она взлетит настолько высоко, насколько это вообще возможно, но ничего подобного не произошло. Почти не дыша, она оббегала деревья и царапалась об редко растущие кусты, пока испуг не вытеснил способность видеть всё чётко. В какой-то момент Криандра просто гулко ударилась обо что-то и упала навзничь. Начинало светать, и утренняя поволока уже огибала деревья, поэтому она должна была увидеть преграду, но почему-то совсем не заметила её — а когда зеленоглазая поняла, что́ на самом деле случилось, было уже поздно.
Ощутив, как всё скручивается внутри неё, Криандра упёрлась локтями в колючую — из-за опавших на неё веточек — землю и посмотрела на двоих мужчин: высоких, с неожиданным интересом разглядывающих её как случайную добычу. Зеленоглазая посмотрела сначала на одного, затем на другого. Чёрно-белая одежда, оружие на поясе, броня…
— Antа́ri? — выдохнула девушка.
Вышел не то вопрос, не то жалкая констатация факта, но солдат это повеселило. Старшему было с виду лет на десять больше, чем Криандре; второй, что помладше, выглядел как юноша, только вышедший из подросткового возраста, но достаточно самоуверенный, чтобы стало понятно: своему товарищу он ни в чём не уступает. Оба, как успела заметить зеленоглазая, были при оружии, но при разном: старший был опоясан кожаным ремнём с ножнами для мечей, младший имел при себе что-то навроде копья, которое он придерживал лёгким касанием пальцев, но при виде Криандры заправил его за спину. Если бы зеленоглазая не уловила истинного смысла сложившейся ситуации, то по выражениям их лиц решила бы, что попала в компанию простых развязных молодых людей. По крайней мере они встретили её без жестокости или хищных выражений, но в данном случае это ещё ничего не значило.
— Смотри, — старший взглянул на своего товарища, — эта шаррахийка разговаривает на антарийском.
Произнёс он это на своём родном языке.
Юноша, скрестив руки на груди, кивнул и улыбнулся. Криандра не могла оторвать от них обоих своего взгляда, потому как боялась, что, сделав так, она пропустит мимо внимания что-нибудь важное — а сейчас ей следовало хвататься за любую мелочь, чтобы суметь выжить.
— Либо у эльфов разведка совсем обнаглела, — продолжил всё тот же мужчина, — либо это и не разведчица вовсе. — Он сделал пару шагов ей навстречу и пригнулся, чтобы казаться ближе. — Ты чья будешь?
Криандра медленно замотала головой, силясь отползти. Несмотря на то что у обоих солдат был отнюдь не садистский взгляд, она не ожидала от них ничего хорошего. По сути, в их глазах она была имперкой, которая каким-то образом оказалась там, где не должна была находиться, и вряд ли они были глупее эльфов, чтобы играться с котом в мешке. Есть такой закон войны, который чётко предупреждает о том, что кажущаяся очевидность — один из главных инструментов обмана.
— Ēe… — выдавила сквозь непослушные губы Криандра, но так ни до чего и не додумалась.
Нужно было срочно придумать какую-нибудь правдоподобную версию своему нахождению здесь и выгородить себя, но ничто не шло на ум. Никакая ложь не сработает, если человек при этом колеблется так, что это видно даже неискушённым глазом. Зеленоглазая же вообще не имела понятия, кем она могла оказаться в данной ситуации, чтобы её оставили в покое. Она совсем не потрудилась узнать что-либо о порядках среди антарийцев и о том, как устроены их лагеря. Что ей было делать, кроме как собрать все силы в кулак, а затем беспомощно ощутить, как те мгновенно исчезают?
— Раз ничья, — сказал старший антариец, — значит побудешь нашей.
Криандра заёрзала ногами, пытаясь дать себе толчок, чтобы резко подняться, но мужчина сел на неё быстрее, чем она успела что-либо сделать. Под таким грузом она едва ли могла пошевелить всей нижней частью тела, а потому барахталась только верхней, но из-за нажима на рёбра и это было не слишком-то просто. Антариец даже не потрудился удерживать её руки — только лишь смерил зеленоглазую взглядом и уходящим в сторону движением вытащил из ножен широкий меч.
— И нравится тебе всякая моль? — сказал полунасмешливым, будто даже немного скучающим тоном его младший товарищ, приваливаясь одним плечом к дереву.
Несмотря на непринуждённость их разговора, Криандра понимала, что, скорее всего, её сейчас убьют, и от этого в ней похолодело всё, вплоть до кончиков ногтей.
— А ты её разве никогда не давил? — схожим тоном бросил в ответ солдат и взглянул на своего собеседника.
Девушку прошило насквозь острым желанием ринуться в бой. Она не могла дотянуться до лица антарийца, но вполне сумела достать пальцами до ножен, которые были продеты сквозь петлю на его поясе и таким образом легко вынимались наружу. Зеленоглазая схватилась за них и, сколько хватало размаха, съездила ими антарийцу по носу. Он инстинктивно ухватился одной рукой за лицо, и Криандра использовала этот шанс, чтобы попытаться выползти из-под него.
— А моль-то кусачая, — усмехнулся молодой копьеносец, наблюдавший за этим.
К удивлению Криандры, антариец не разозлился на неё, а только с досадой потёр лицо. Когда он убрал руку, стало ясно, что её удар был скорее неловким тычком — она ему даже переносицу не подправила, — но, так или иначе, смогла почти полностью освободиться; видимо потому, что ей решили подыграть. Только это было бессмысленно: антариец ткнул её в спину, когда зеленоглазая перевалилась на живот, чтобы поскорее подняться на ноги. Судя по звукам, он сам был уже на ногах и сейчас расхаживал полукругом вокруг неё. Криандра не стала на него смотреть — только подтянула к себе колени, чтобы не лежать распластанной на земле, и сгребла в кулак горсть земли. У неё за плечами занималась какая-то беседа, но она её не слушала, так как в голове крутилась мысль, которая никогда прежде её не посещала. Раньше она бы не поверила в то, что ей вообще придётся защищать свою жизнь. Больше всего Криандра боялась, что её просто зарежут, и она станет человеком, которого будто бы никогда и не существовало. Нужно было постараться сделать хоть что-то или по крайней мере умереть в процессе борьбы. Никогда бы она не стала просто лежать и ждать, когда её проткнут мечом какие-то рубаки — вот так, ни за что ни про что. Поэтому, собрав воедино остающиеся в ней крохи выдержки, Криандра, немного приподнявшись, уставилась затуманенным взором на свою руку, которая по-прежнему шкрябала по земле. У неё была магия — непослушная, не откликающаяся, но сильная. Зеленоглазая пыталась развить свои способности, но это приходилось делать втайне, мелкими урывками, из-за чего прогресс был минимальным, но всё равно — она сумела собрать в руке влагу. Если постараться, можно было создать чуть побольше воды, а потом полоснуть ею по солдатам — это бы ей помогло, ведь вода точит камень. Криандра отчего-то верила, что силой всех своих эмоций она может переступить за грань и сделать то, что она с технической стороны даже не понимала. Возможно — нет, наверняка! — в каждом человеке есть такой резерв, который выплёскивается в момент опасности, и девушка надеялась на него. Она чувствовала, что близка к тому, чтобы создать огромный водяной всплеск даже из росинок, что оставались на растениях в лесу, — вода уже тянулась к её коже и ложилась на ладонь. Ещё немного, и Криандра могла бы обернуться и порезать на лоскуты всех своих обидчиков; нужно было лишь немного больше воды и немного больше контроля.