Моргина тем не менее ответила учтивым кивком и двинулась вперёд, а вслед за ней — и все остальные. Надо признать, в этот момент рыжеволосая, обычно шагавшая весьма бодро, а теперь внезапно начавшая плестись позади всех, даже затаила дыхание. Башня в её изменившемся виде предстала их глазам зрелищем достаточно внушительным, и Бригите было интересно узнать, совпадёт ли внутренняя обстановка постройки с той, которую нарисовало её воображение.
Расстояние до двери было настолько незначительным, что она толком и не заметила, как преодолела его. Казалось, ещё мгновение назад они были снаружи, как в следующий миг над их головами выросли огромные своды, окутанные темнеющей синевой и устремляющиеся далеко ввысь. Едва переступив порог, Бригита остановилась и окинула взглядом всё вокруг, преимущественно держа голову сильно задранной. Как она и предполагала, внутри действительно оказалось множество помещений. Размещены они были вдоль стены башни; в центре же находилась спиралевидная лестница. Она была выделана из серого камня, который из-за приглушённого освещения мог на самом деле оказаться более светлым — возможно, даже белым, — и имела широкие ступени. На каждом уровне башни от лестницы отделялись узкие каменные мостики, ведущие к внутренним кольцевым балконам, — ровно четыре на каждый этаж. В качестве осветительных приборов служили маленькие стеклянные цветы, больше всего похожие на водяные лилии, — они крепились к внешнему краю каждой пятой ступеньки. Помимо этого, источником света служили также подобные им стеклянные изделия, размещённые возле дверей, и имитация звёзд разной величины, мерцающих на кажущихся бархатными стенах: ближе к полу — синих, а на самом верху башни— почти чёрных. На них, к слову, имелись и «облака» — в большинстве своём фиолетовые, розовые и оранжевые. Из-за всего этого складывалось впечатление, будто в башне раскинулась самая настоящая ночь — красивая и роскошная.
Людей внутри тоже оказалось приличное количество. Они расхаживали по башне по одиночке и небольшими группами, очевидно занятые своими делами. Подавляющее большинство выглядело как представители среднего и низшего класса: крестьяне, небогатые горожане, путешественники. Пожалуй, именно последнее обозначение можно было применить практически к каждому из них, поскольку почти каждый в башне имел при себе какой-то багаж, будь то увесистые сумки или мешок, закинутый на спину. О том, что они являются скорее заезжими, постояльцами, говорил и их текущий уровень опрятности — редкий из них выглядел готовым выйти в высший свет. «Можно подумать, мы после такого длительного пути смотримся лучше», — тут же отозвался внутренний критик Бригиты, и был он, в общем-то, прав.
— Это иллюзия? — доползя взглядом до потолков, Фавиола резко «спрыгнула» им на Моргину.
Целительница мотнула головой.
— Иллюзия — это всё то, что остаётся за барьером.
«Значит, целая башня может спать спокойно, потому что снаружи она выглядит как развалюха?» — подумала рыжеволосая, но в разговор пока лезть не стала. На её взгляд, эта уловка была слабовата для того, чтобы надёжно удерживать противника на расстоянии, но наверняка это было не единственной мерой предосторожности.
— Что это за место? — спросила Трина, держась чуть позади Эмироэля и выглядывая из-за его левого плеча.
Рода, стоящая рядом с ними, с нескрываемым восторгом в глазах изучала всё вокруг. Должно быть, и без того повёрнутая на былых временах своего народа девушка действительно была изумлена возможностью побывать здесь, раз даже не пыталась ни сбежать, ни вступить в разговор, предоставляя это дело Моргине. Возможно, старшая эльфийка просто была единственной, кто знал об этом месте хоть что-то конкретное. Эмироэль вот, к примеру, тоже вёл себя так, словно никогда прежде здесь не бывал, но держался более сдержанно и скорее выступал не в качестве заинтересованного посетителя, а эдакой молчаливой преграды, отделяющей Трину от всего окружающего мира.
— Это — место знаний, — с ходу заявила весьма приятная молодая девушка, вышедшая из одного из боковых помещений и сразу же направившаяся к группе пока ещё незнакомых ей людей, застрявших возле порога. — Доброго дня! — взглянув на каждого из них, сказала она и, улыбнувшись, пошевелила головой, из-за чего взволновались её густые волосы цвета потемневшей осенней листвы. — Эру́иэль, — представилась она, прижав ладонь к груди, и обратила взгляд в сторону Трины, да такой тёплый, что Бригитиной сестре она наверняка тотчас же пришлась по душе. — А это — Альса́рна. На старой — Пламенеющей — речи, как мы полагаем, это означает «башня Ночи». Некоторое время назад мы были прибыли сюда по приказу старшего королевского архивиста для изучения культуры Авалиана, но с началом войны башня стала местом укрытия для всех беженцев Вэйфа.
— Прямо-таки для всех? — высказалась себе под нос Бригита, но была случайно услышана.
— Для всех желающих, — уточнила Эруиэль.
Она вроде как продолжала вежливо улыбаться, но почему-то становилось отчётливо видно, что эта часть разговора ей не понравилась — не столько тем, что кто-то ставил эльфийке что-то в упрёк, а скорее потому, что башня выполняла свою функцию не в полном объёме. В любом случае Бригита перестала интересоваться этой особой и отвлеклась.
Пока Эруиэль о чём-то толковала с Моргиной на приглушённых тонах, она отошла от своей группы и двинулась чуть в сторонку и вперёд — ближе к лестнице, передвигаясь в потёмках вдоль стен, где имелись пробелы в освещении. Её внимание мгновение спустя привлекла пара, весьма эмоционально — но подавляя громкость голоса — выясняющая отношения. Бригита сделала несколько шагов по направлению к ним. Спор, как известно, зачастую захватывает больше, чем мирный разговор.
— Ты — наш гость, и мы помним об этом, — мягким, но в то же время каким-то расстроенным тоном настаивала девушка. — Однако прошу тебя, не распаляй в людях ненависть, Та́льерин. Её и без того в них слишком много.
Бригита подобралась чуть поближе и взглянула на говорившую. Судя по всему, это была эльфийка, по доступным её пониманию меркам — лет двадцати пяти. Она была одета в платье из тонкой ткани, подпоясанное под грудью, с приталенным верхом, широким подолом и расширенными рукавами, что придавала её виду представительности. Та же Эруиэль, оставшаяся позади, была одета схожим образом.
— Они имеют право знать и сделать свой выбор, — с упорством продолжал её собеседник.
Мужчина — скорее полукровка, чем чистокровный эльф — был на голову выше Бригиты, что являлось редкостью среди этого народа. Он возвышался над эльфийкой и в целом выглядел как её охранник. На нём была лёгкая броня, больше похожая на униформу: верхняя одежда напоминала пальто с запа́хом и высоким воротником, на правом плече имелся металлический наплечник, под которым сходились концы красного плаща, укрывающего одну сторону его тела. Примечательными Бригите показались также его длинные золотисто-русые волосы, сплетённые в косу и подвязанные красной лентой, тянущейся дальше кончиков волос, и какая-то штука, задвинутая ему на голову, — то ли маска, то ли половинчатый шлем; впрочем, при таком ракурсе было сложно разобраться.
— Вы делаете его вместо них, когда говорите, что кроме войны им больше ждать нечего, — продолжала эльфийка.
Несколько секунд они молча стояли друг напротив друга — возможно, состязаясь взглядами и твёрдостью характера.
— Помощь не придёт, Далиалле́н, — не прибегая к угрозам, но показывая стойкость своих убеждений посредством голоса, ответил мужчина. — Королю это не нужно. Шаг влево, шаг вправо, и он уступит им столицу, а этого он допустить не может. Вдовствующая королева уже ушла за реку, и то, как скоро Вэйф падёт окончательно, лишь вопрос времени. Мятежница как стояла у Красного Поля, так и будет стоять, но если с севера придёт хотя бы пара тысяч хорошо обученных бойцов, их всех попросту сметут — поговаривают, там каждый, кто хоть что-то удержать в руках может, теперь на счету. Тени А́рвеллека в это время рассеяны по всей Трясине, и отдельные люди из нашего числа постоянно приносят вести даже из самых дальних уголков страны.
— Ты сгущаешь краски себе в угоду, — подметила эльфийка. — Вдовствующая королева ещё здесь.