Есть люди, делающие выбор в последний момент, как будто чувство, что они вот-вот опоздают, помогает им решиться на что-то. Бригита до последнего была уверена, что может отказаться от появившегося шанса всё изменить, — даже видимость чрезвычайной лени создала, без дела провалявшись в мягком кресле около часа. Но когда время на часах дало отчётливо понять, что если она не соберётся за ближайшие пятнадцать минут и не отправится на встречу, то будет поздно, понимание этого завело её как механизм.
Рыжеволосая заметалась по комнате, подхватывая всё, что попадалось первым под руку: штаны, кофту, телефон, кошелёк. Нужно было срочно переодеться, привести себя в порядок, не опоздать. Чувствуя, как из-за спешки приливает кровь к лицу, раскрасневшаяся Бригита собрала всё, что ей было нужно, и резво спустилась вниз. Мелькнула мысль, что потёршиеся на коленях и на пятой точке штаны вкупе с безобразной кофтой и байкой, мешком повисшей на ней из-за несоответствия размеров, не лучший выбор для такой встречи, но девушка ограничила сборы тем, что махнула по волосам расчёской, запихнула её в рюкзак и, запрыгнув в кроссовки, выбежала на улицу, так быстро закрыв дверь, будто за ней кто-то гнался. «Лучше б это стоило того», — подумала она уже в пути, по привычке ставя под сомнение всё, что так или иначе касалось её персоны. Она была человеком, верящим в добро и перемены, — просто считала, что такие вещи могут произойти далеко и с другими людьми, но никак не здесь и не с ней.
Солнечная погода, стоявшая с утра, сменилась пасмурностью, и ветер тут же набежал на девушку, едва она оказалась на улице. Бригите казалось, что он играет с ней наперегонки, и каждый раз, оказываясь на несколько шагов впереди, не забывал напоминать ей об этом, мотая из стороны в сторону её волосы и накинутый на голову капюшон. Придерживая сумку на длинной шлейке, переброшенной через грудь, Бригита неслась вперёд, и всё суетилось в ней, как будто не хватало того, что она и без того спешила, оббегая на узкой пешеходной дорожке попадавшихся прохожих. Горожане, видимо, были либо заняты делами, либо предпочли заняться чем-то в своих домах, так как встречных на улицах было не так уж много; впрочем, город сам по себе был не таким большим, и столпотворения образовывались только в конкретные часы — когда ученики покидали свои школьные учреждения, а работники уходили с работы. Многие наверняка предпочли занять этот день отдыхом на природе: каждый хватался за уходящий август, как умел.
Пытаясь не думать о том, кто и как проводит своё время, Бригита достала телефон, глянула на часы и запихнула его обратно в сумку. Сразу же после этого она в очередной раз заползла рукой в карман, чтобы достать оттуда записку и снова проверить нужный адрес. Когда бумажки не оказалось на месте, Бригиту изнутри словно бы окатило холодной водой, и она замедлила шаг, принявшись копаться в карманах. «Посеяла, что ли?» — едва не вспыхнула девушка. Дойдя широким шагом до остановки, она решила зайти в Сеть и проверить адрес через приложение, но телефон отказывался подключаться к ней. «Давай уже!» — нажимая пальцами на корпус, поторапливала она его, но приходилось ждать. Взгляд сам по себе на мгновение отвлёкся от экрана загрузки и остановился на людях, которые дожидались своего транспорта. Набор был стандартным: несколько бабулечек, женщина с мешками продуктов, парень с рюкзаком на спине и девушка, читающая книгу. Последняя привлекла внимание Бригиты больше остальных за счёт своего необычного вида — в частности гладких, отброшенных назад волос глицинового цвета. Одета она была в обычную чёрную блузку и красно-бирюзовую клетчатую юбку и в целом выглядела очень опрятно. Бригита мысленно отметила, что своей внешностью девушка вызвала в ней какую-то симпатию; незнакомке было около тридцати лет, но рыжеволосой показалось, что она выглядит куда лучше, чем большинство её собственных сверстниц. Бригита в принципе любила самобытность в людях, особенно когда неформат сочетался с гармоничностью. Она сама втайне хотела бы такой быть, но наплевательство к себе в данном плане рубило на корню любые попытки хотя бы приблизиться к тому, что ей казалось симпатичным. Поэтому, вновь задумавшись о том, что определённые вещи в её жизни уже провалены, девушка отвела взгляд от незнакомки, возвращаясь вниманием к своему телефону. Но уже через миг Бригита снова взглянула на неё, и та, будто уловив этот взгляд, вдруг заговорила с ней.
— Потрясающая вещь эти книги, не так ли? — с улыбкой спросила незнакомка, державшая в руках одну из таковых.
Бригита пожала плечами, мол, «ну да, наверное». Сама-то она вела такой образ жизни, что чтение было неотъемлемой его частью, поэтому ей показалось, что ответ на заданный вопрос понятен сам собою.
— Мне кажется, люди любят их именно потому, что их собственное время будто бы лишено всякого героизма. Как Вы считаете? — продолжила незнакомка, слегка приподняв книгу, но глядя на Бригиту.
Та отвлеклась от своего телефона, пытаясь разобраться, что именно её смущает в сложившейся ситуации: то, что хочется поддержать разговор, или непонятное чувство, выдающее всё происходящее за что-то странное и потому мешающее что-либо ответить.
— Вот, к примеру, Вы, — во взгляде незнакомки появилась какая-то искринка, — хотели бы стать героем?
Подъехавший транспорт забрал всех ожидающих, кроме них двоих. Парень с рюкзаком, проходя мимо, бросил на Бригиту взгляд, на который она ответила, угрюмо сдвинув брови. Люди нередко заговаривают с незнакомцами, но в этом случае рыжеволосая девушка не могла отделаться от диковинных ощущений.
— Думаю, да, — мгновение спустя не слишком бодро ответила она, хотя обычно разговаривала громко и энергично.
— Немногие согласились бы. — Незнакомка опустила руку, державшую книгу, и слегка наклонила голову.
— Не знаю таких, кто отказался бы от славы и приключений, — возразила Бригита и хмыкнула.
Настроение у неё немного улучшилось — нечасто встретишь на улице людей, которые сами заведут разговор на подобные темы. В подобных личностях искусно перемешивались некая детская вера во всё сверхреалистичное и философия разума, имеющего определённый жизненный опыт. Эти две вещи интересовали рыжеволосую гораздо больше падающих цен на помидоры или недавних событий в городе. Окружающие, по её мнению, зачастую глупели из-за вереницы будничных дел и, как следствие, начинали обращать внимание исключительно на то, что творилось у них перед носом.
— А от преодоления преград? — спросила незнакомка.
Фраза из-за своего особого звучания дошла до понимания Бригиты вполне серьёзным вопросом.
— Как по мне, не бывает героев наполовину, — ответила она.
Незнакомка взглянула на подгоняемые ветром облака.
— Вы правы, но не полностью, — заметила девушка и убрала со страниц пальцы, служившие ей закладкой. — Героизм не сможет ютиться в маленьком пространстве. Ему необходимо широкое сердце — и оно должно дорасти до этого благородного состояния. Сегодняшние герои — это позавчерашние простые хорошие люди.
— Что же тогда посередине? — спросила Бригита.
На этом моменте ей действительно стало неподдельно интересно.
— Дела, — уверенно и со вновь появившейся улыбкой на губах ответила ей незнакомка. — Расширение сердца путём преображения желаний и помыслов в поступки. Время, когда в нём прорастает храбрость, жертвенность и целеустремлённость. Время, когда обычное добро выходит в мир и становится проводником исключительного героизма.
Рыжеволосая сосредоточенно смотрела на собеседницу, пока её не перебил звуковой сигнал. Нехотя она взглянула на телефон, который выдал ей нужные данные, а также и на часы, подсказавшие, что она опаздывает.
— Мне нужно бежать, — проговорила Бригита, хотя ей вовсе не хотелось прерывать сложившийся разговор.
— Куда-то спешите? — спросила незнакомка.
— Да, — кладя телефон в сумку, ответила рыжеволосая. — Преобразить намерения в поступки.
Глаза незнакомки будто бы расширились в предвкушении чего-то.
— Верный шаг, чтобы начать что-то новое. Я, по правде говоря, тоже тороплюсь… — Незнакомка мотнула головой в сторону. — Хочу встретиться со своими будущими друзьями.
Бригита по-доброму усмехнулась. Ей понравилась такая формулировка. Если бы не спешка, она бы осталась подольше, а так пришлось бежать. В коем-то смысле воодушевлённая разговором, девушка поспешила дальше своим путём, не догадавшись в ту минуту взять хотя бы какие-нибудь контакты собеседницы. На уме крутились причудливые размышления — верный признак того, что из её личности ещё можно высечь искру. Лишь бы только её снова не придавило будничностью.