— Освободите её, — велел он солдатам и оглянулся через плечо на чародея. — У вас есть час.
Хватка антарийцев мигом куда-то делась, и если бы не Дэирев, зеленоглазая шлёпнулась бы на землю: госпожа Тэль’эзрина успела словить её, а подоспевшие к ней девушки очень деликатно подхватили Криандру под руки — так, чтобы она могла чувствовать в них опору, но не была скованной в движениях. Как только они прошли вперёд несколько шагов, остальные спутницы Дэирев также поспешили к ним и разместились вокруг них — свой дальнейший путь они продолжили сплочённой группой, точно воины, обороняющиеся от наступающего со всех сторон противника. Зеленоглазая больше не видела антарийцев, но пробравшая её дрожь начала мутузить её с новой силой. Госпожа Тэль’эзрина заботливо обняла её, но это мало помогло — последствия случившегося обрушились на Криандру, подобно сошедшей на маленький горный домик лавине. Уже затем она вцепилась в обступавших её девушек, не соизмеряя свои силы и тем самым наверняка доставляя им боль, — но она даже не сознавала этого, а они, пожалуй, понимали всё это, раз молча терпели.
Покинув двор, всё женское шествие двинулось по одному из коридоров и, не уходя далеко, остановилось возле приоткрывшейся изнутри двери. Дэирев, обнимавшая зеленоглазую, повела её туда; их сопровождало ещё несколько человек, но Криандра замечала лишь госпожу Тэль’эзрина. Зайдя внутрь и услышав, как за ними закрывается дверь, она принялась громко рыдать и при этом издавать звуки, похожие на рычание, — она пыталась выдавить из себя весь накопившийся ужас вместе со слезами и рваным дыханием. Дэирев, стоявшая напротив, притянула её к себе и крепко сжала в своих объятиях. Криандра, чувствуя себя затерявшейся в складках одежды и теплоте женщины, объяла её в ответ, будучи не в состоянии унять свою истерику, приключившуюся в её жизни впервые.
— Клянусь, — сквозь всхлипы и сбивавшие речь содрогания вытолкнула из своей глотки зеленоглазая казавшееся ей самым важным заверение, — я ничего никому не говорила! Я не знаю, откуда он узнал про тоннель! Я…
Госпожа Тэль’эзрина повела ладонями по её спине, терпеливо позволяя ей выплакаться, но немного спустя всё же наступил момент, когда она была вынуждена чуть отстранить от себя переполошившуюся девушку.
— Я знаю, — ответила ей Дэирев, наклонив голову и стараясь установить с ней зрительный контакт, — но теперь это уже не так важно. Послушай меня, травяночек… Времени у нас — самая малость. — Разговаривая с Криандрой, она попутно отирала её лицо от слёз краем своего рукава, но оно быстро намокало вновь. — Некоторые из наших девушек уже собрали тебя в дорогу — к твоему багажу прибавится ещё один походный рюкзак. Там ты найдёшь немало полезного для себя, но самым важным из всего является двухслойное шерстяное одеяло: в него вшита подробная карта города и располагающихся под ним тоннелей — это копия древней карты с моими исправлениями в соответствии с нынешней ситуацией, — а также мои заметки. В руках умелого командира они могут стать нашим спасением. Посему береги их — они бесценны. — Госпожа Тэль’эзрина положила ладонь на голову зеленоглазой и ласково погладила её по волосам. — Скоро вы с чародеем покинете этот город. Я не знаю, куда путешествие с ним заведёт тебя, но где бы ты ни оказалась, попытайся разыскать помощь. Расскажи о нас всякому, кого встретишь. Передай им, что мы нуждаемся в помощи. — Женщина выдержала небольшую паузу, а затем продолжила: — А теперь о том, что я пообещала чародею… Он разыскивает эльфийскую ведьму. Зачем она ему — ума не приложу, но делюсь с тобой тем, что мне известно. Едва ли вам удастся найти кого-либо, кто сможет точно сказать вам, где её следует искать. Я могу дать вам малый, но всё же след: несколько лет назад в деревне прядильщиц, что к северу от Тэль’эзрина, случилось массовое убийство — при невыясненных обстоятельствах были найдены тела шестерых мужчин. Пятеро из них лежали вокруг валуна, который местные использовали в качестве дорожного указателя, — их головы были отделены от тела и зарыты в землю. Шестой был проткнут и насажен на палку. Это дело были призваны разрешить Несущие Пламя, но им так и не удалось выявить преступника. Местные шептались, что это убийство из мести, — в их сплетнях порой мелькало упоминание эльфийской ведьмы. Начните свои поиски оттуда.
— Я не хочу!.. — навзрыд заявила зеленоглазая.
Она не хотела покидать Тэль’эзрин и его обитательниц, так храбро боровшихся не только за самих себя, но и за чужачку, которой она являлась по отношению к ним. Покинуть их было равносильным прыжку из гнезда, имея недоразвитые крылья.
— Нартанна приготовила для тебя подарок — ты найдёшь его в свёртке в своём рюкзаке, — проведя ладонью по голове Криандры и затем положив её девушке на плечо, сказала Дэирев. — Я же хочу дать тебе это… — Она на миг убрала от зеленоглазой руки, чтобы расстегнуть брошь, украшавшую её верхнюю одежду. Пришпилив её к ткани наряда девушки, госпожа Тэль’эзрина пояснила: — Это было подарком моего старшего сына — напоминание о доме наших предков. Но ныне нам полезнее думать не о прошлом, а о своём будущем. Всё пройдёт, травяночек, всё пройдёт.
Она вновь обняла дрожащую, как лист на осине, зеленоглазую.
— Я не смогу… — вытиснула сквозь трясущиеся, непослушные губы Криандра. — Без вашей защиты… Я… Я…
Тепло тела Дэирев, её твёрдый авторитет и забота — она боялась оторваться от всего этого, вынужденно оставив это позади.
— Ты должна собраться, — без лишнего напора, но весьма уверенным тоном сказала ей госпожа Тэль’эзрина. — Они ничего с тобой не сделают — ты им не позволишь. Ты крепче камня у нас под ногами — пытаясь сокрушить тебя, они лишь изобьют себя в кровь. Однажды ты взлетишь высоко над всем, что тебе пришлось пережить, — и тогда уже ты не будешь искать защиты, а сама будешь защищать всех тех, кто будет в этом нуждаться. Живи мыслью об этом дне — будь уверена, что он непременно настанет. Не дай им отобрать у тебя веру в это.
Прислонившись губами ко лбу Криандры, Дэирев коротко поцеловала её и отступила на шаг. Всё ещё держа её за руки, она шевельнула головой, и из тех людей, кто собрался в комнате помимо них двоих, выступил уже знакомый девушке целитель. Пока она всхлипывала, он исцелил её ушибы и последствия ударов — благодаря его магии полутёмное помещение озарилось приятным золотисто-белым свечением, на мгновение поглотившим внимание Криандры. Именно в тот момент, сосредоточившись на этом свете, она дала себе обещание: на рассвете следующего дня, очнувшись от всех минувших ужасов, она навсегда сохранит в своей памяти эту картину и будет прибегать к ней в минуты наибольшего отчаяния, черпая в ней необходимые силы.
— Дэирев… — прошептала зеленоглазая, обнявшись с госпожой Тэль’эзрина и явно предчувствуя, что этот раз для них — последний.
— Ты — птица, рождённая в камне, — промолвила напоследок черноволосая женщина, — и потому обладаешь качествами их обоих. Не забывай об этом… никогда.
И на этом они окончательно расцепились. Кто-то из девушек взял Криандру за руку и потащил её на выход. Зеленоглазая до последнего смотрела на госпожу Тэль’эзрина — личность исключительную, достойную всякого подражания. Могла ли она стать похожей на неё? Криандра не могла ответить на этот вопрос, но знала, что этого ей хотелось бы больше всего.
Выйдя в коридор, спутница зеленоглазой повела её неизвестными для неё ходами, так что всё, что она могла сделать, так это покорно идти следом. С каждым шагом стопы Криандры всё тяжелели — внутренне она стремилась остаться в этом городе, и эти ощущения передавались каждой частичке её тела. Это чувство лишь усилилось, когда они выбрались на свет, и зеленоглазая поняла, что её сопровождает Вивиэль: девушка, переглянувшись с ней, крепко сжала её руку и не стала скрывать слёз, наполнивших её глаза, но пока ещё не пролившихся по щекам. Ком небывалой тяжести застрял в глотке у Криандры — она не произнесла ни слова за всё то время, что они шли по Тэль’эзрину. Когда же впереди показалась повозка, запряжённая двумя лошадьми, и собравшаяся вокруг неё прислуга с солдатами, зеленоглазая поняла, что не может расстаться со своей спутницей, ставшей ей подругой, молча. Отчаянное желание сказать что-то заставило её резко затормозить, и, приостановившись, Криандра нацелила взгляд своих заплаканных, опухших глаз на Вивиэль и произнесла: