— Пойдём, — позвал её молодой целитель, после того как окончательно расплатился за всё, что им предоставили в «Красном цветке».
Синеглазая привычным образом продела свою руку в «петлю» из его руки, и они зашагали неспешным шагом по улицам стремительно засыпающего города. В этот поздний час Риад казался совсем вымершим: практически никого, кроме городской стражи, они на своём пути не встретили, но Эмироэль посчитал это даже плюсом — ничто не мешало их с Триной прогулке и не вторгалось в особую атмосферу спокойствия, которая их окружала. В дороге они тоже разговаривали: о тех вещах, по которым соскучилась синеглазая, и о моментах из её прежней жизни. Разговор то и дело неумолимо склонялся к её сестре и подругам, но эльф отнюдь не возражал на этот счёт, даже напротив — он способствовал тому, чтобы Трина выговорилась.
— Ты знаешь, — сказала она, когда они снова начали обсуждать музыку, — а ведь Бригита умеет петь. Я как-то раз даже сумела убедить её помузицировать вместе: она пела, а я аккомпанировала ей на фортепиано. У неё хоть и не очень широкий диапазон, но весьма звонкий и сильный голос. Наверное, это и неудивительно, учитывая, что когда она начинает кричать, это похоже на смесь визга порося и шума от электропилы…
Молодой целитель, не до конца всё понимавший, но решивший, что электропила — это нечто из числа варанонских механизмов, изготовлением которых они славились, поразился тому, что Трине не был чужд юмор, причём она не считала зазорным подшутить над своими близкими. Это раскрывало её с совершенно другой стороны, и Эмироэль с удовольствием подумал о том, что ей, должно быть, было комфортно с ним, раз она вела себя так свободно.
— Когда Моргина начинает серьёзничать, это похоже на разверзшуюся перед тобой холодную без… — решил пошутить в ответ эльф и осёкся, — …дну.
От разговора с Триной его отвлеки выкрики и стук дверьми, идущие откуда-то спереди. Эмироэль замедлил шаг, но не перестал идти вперёд; он даже не заметил, как его синеглазая спутница мгновенно встревожилась, переменившись в лице. Несколько метров спустя он наконец смог рассмотреть причину шума благодаря свету в окне: возле дверей одного из домов стояла женщина в кажущейся домашней одежде и активно стучалась в неё, срываясь на плач. Молодой целитель перешёл на полубег и в два счёта оказался рядом с ней.
— Что случилось? — спросил он, глядя то на женщину, то на дверь, в которую та барабанила.
— Сестра… — сбивчиво ответила незнакомка, почти не глядя на них с Триной. — Это ведь наш общий родительский дом!..
— Эмироэль… — прошептала синеглазая, но эльф не стал уточнять, что она хотела сказать; наверняка Трина намеревалась сообщить то, что он и сам видел: у женщины был разбит и кровил нос.
— Погодите, — глянув на окно рядом с дверью, откуда поступал свет, сказал молодой целитель и, расцепившись со своей спутницей, протянул руки к незнакомке. — Позвольте… Я могу Вам помочь.
Растерянная женщина обернулась к нему. Она явно плохо ориентировалась в сложившейся ситуации, а потому без ожидаемой подозрительности поддалась уговорам Эмироэля и разрешила ему коснуться себя. Эльф аккуратно обхватил пальцами её нос, сперва сделав посредством магического воздействия область вокруг него нечувствительной, а затем подправил его и заживил лопнувшую при ударе кожу — теперь о былом состоянии женщины напоминала лишь размазавшаяся по лицу кровь, и не более.
Эмироэль хотел сказать ей что-нибудь ободрительное и, быть может, предложить свою помощь в чём-то ещё, но оклик со стороны заставил его замереть.
— Ни с места! — выкрикнул мужской голос.
Молодой целитель обернулся к нему и увидел бежавший им троим навстречу городской патруль, состоявший из троих стражников. Трина спряталась у него за спиной — он чувствовал, как её пальцы сжимают его куртку. Назревало что-то очень нехорошее, но Эмироэль не сумел спохватиться, и контроль над ситуацией выскользнул у него из рук.
— Словом закона, изданного Её Высочеством принцессой Элштэррин, который Вы нарушили, Вы берётесь под стражу! — грозным голосом отчеканил один из стражников, пока двое других обходили его — каждый со своей стороны.
Трину, принявшуюся плакать, они силой оттеснили назад, где она застыла как вкопанная.
— Какого закона? — стараясь не утратить самообладания, спросил эльф, в то время как ему уже взялись крепко связывать заведённые за спину руки.
— Все целители Риада и окружных территорий обязаны отправиться в Аштирлот для дальнейшей переправки на военную территорию, — сообщил разговаривавший с ним стражник.
— Но я приезжий! — запротестовал Эмироэль.
— Это мы выясним, — скупо прозвучало ему в ответ, и по кивку главного из стражников его взяли под руки и повели бодрым шагом, видимо, в городскую темницу.
— Эмироэль!.. — выкрикнула вконец ошеломлённая Трина, бежавшая трусцой вслед за ними и попытавшаяся ухватить его за рукав, но её вновь отодвинули в сторону.
Не зная, как теперь быть, молодой целитель сам раскраснелся от нервов и сказал, не упоминая имён:
— Беги поскорее домой и никому ничего не рассказывай. Я скоро вернусь! Возьми ключ — он в кармане.
Синеглазая, проявив небывалую решимость, всё-таки смогла залезть в карман его куртки, несмотря на усилия сопровождавших его стражников отстранить её.
— Всё будет в порядке! — через плечо выкрикнул он остающейся позади девушке, которая держала ключ обеими руками, прижимая его к груди. — Только беги, не задерживайся!
Даже в такой полутьме были заметны дорожки от слёз, влажнеющие у неё на лице.
«Проклятье!» — с бьющим по ушам сердцебиением мысленно ругнулся Эмироэль. Кто, находясь в своём уме, издаст такой дурацкий закон? Молодой целитель злился, но не мог отрицать, что в первую очередь — на самого себя. Это он не знал местных законов; это он остановился, чтобы помочь незнакомке; это он вытащил из безопасного места Трину и тем самым ужасно подставил её. Сумеет ли она добраться до съёмного жилища и как переживёт всё это событие? Именно это, а не собственные неприятности волновали эльфа больше всего. «Пусть она доберётся в целости и сохранности», — подняв взгляд к тёмному небу, понадеялся Эмироэль. Своими стараниями он превратил ночь отдыха и свободы в настоящее испытание для неё, и что самое ужасное — он сам не мог принять в этом ни малейшего участия. «Ты справишься», — в сердцах напутствовал свою подругу молодой целитель, изловчившись и оглянувшись назад, но больше не сумев разглядеть там Трину.
Теперь она была сама по себе, и он даже представить не мог, чем всё это обернётся.
Не веря в происходящее, Трина остановилась на перекрёстке, возле углового дома, и беспомощно смотрела вослед Эмироэлю, которого уводила городская стража. Всё в ней пошло кубарем: с одной стороны, она порывалась бежать за ним, с другой — ей хотелось спрятаться дома, как он и велел поступить. Ноги у неё дрожали; она едва дышала. Ещё несколько мгновений назад всё было так хорошо — прямо-таки волшебно! — а сейчас ей хотелось сквозь землю провалиться, лишь бы не пришлось сходить с места и что-либо предпринимать.
Выйдя из оцепенения, синеглазая, тем не менее, ещё подождала чуть-чуть, напрасно надеясь, что всё выправится само собою, но она так и осталась одна — Эмироэль, исчезнув с поля её зрения, обратно не вернулся. Тяжело выдохнув, Трина расцепила пальцы, болезненно сжимавшие ключ, и положила его в свой собственный карман, едва не промахнувшись. Заставив себя примириться с тем, что её друга не отпустят, она обернулась и кое-как начала идти в обратном направлении: сперва медленно, почти что путаясь в собственных ногах, а затем всё быстрее и быстрее. Примчавшись к дому, возле которого они встретили женщину с разбитым носом, синеглазая обнаружила, что дверь открыта, а изнутри раздаётся ругань. Она собиралась просить исцелённую Эмироэлем незнакомку о помощи, но не решилась зайти в чужое жилище, к тому же ещё и в такой момент. Всё ещё надеясь, что женщина каким-то образом окажется снаружи, она ещё немного времени простояла возле дома, но звуки ссоры не утихли, а лишь усилились. Поняв, что здесь ей помощи не найти, Трина замотала головой и, похлопав себя по щекам, побежала по безлюдной улице с такой скоростью, на какую только была способна. Дороги она толком не помнила, но у неё остались в памяти самые высокие и примечательные здания, мимо которых проходили они с Эмироэлем. Её сильно путало то, что их прогулка пролегала по весьма хаотичному маршруту, поэтому, в точности повторив его, синеглазая попросту заблудилась бы. Приходилось напрягать до предела свою память, выуживая из неё каждую мелочь. Трине отчего-то казалось, что времени у неё совсем немного, и из-за этого она сильно спешила, порою сбиваясь и возвращаясь обратно, чтобы попробовать другое направление.