Ниесса замолчала. Будь Бригита менее наблюдательной, то решила бы, что та близка к тому, чтобы сдаться, но не тут-то было — военачальница была явно нацелена на достижение желаемого.
— Это не просьба, Бри, — более сурово, чем прежде, произнесла Мятежница.
Рыжеволосая решительно выдерживала её взгляд, норовивший пришпилить непокорную должницу к её месту.
— Просьба или приказ — я никуда не пойду, — категорически отказалась она от предлагаемой авантюры.
Ниесса продолжала смотреть на неё, невербально давя своим авторитетом. Бригита была практически готова к тому, что сейчас женщина свистнет и в палатку войдёт стража, которая попытается её скрутить, а затем в ход пойдут совсем другие методы убеждения, но предводительница мятежного войска всё так же молчала.
— Хорошо, — наконец согласилась она, но как-то настолько мрачно, что у рыжеволосой все мышцы разом натянулись. — Тогда пойдёшь с нами на поле боя.
— Не пойду! — упрямо отрезала Бригита.
— Будешь колдовать, — не обращая внимания на её слова, продолжила Мятежница, — пока тебя действительно кто-нибудь не зарежет.
Рыжеволосая шумно засопела, остатками своей выдержки удерживаясь от гневных выкриков.
— А если не буду? — бросила она с вызовом в адрес Ниессы.
Женщина оторвалась от стола и прошла несколько шагов ей на встречу, остановившись на расстоянии вытянутой руки от неё.
— Тогда я вышвырну тебя обратно в лес — в качестве прикормки для остальных затаившихся там затемнённых, — и твоих друзей вместе с тобою, — железным тоном пригрозила Мятежница и перевела взгляд на прикрывающий вход полог. — Даю тебе сутки на размышления.
Звук взметнувшейся ткани прорезал воздух; Бригита восприняла его, словно оплеуху — именно так она и ощущала себя по завершению беседы с Ниессой-Мятежницей. Теперь, когда она ушла, оставив рыжеволосую наедине с её мыслями, сдерживаться больше было нечего: Бригита подошла к столу и долбанула по нему кулаком, выпуская вместе с этим ударом скопившиеся в ней эмоции. Затем она взглянула на полог, за которым скрылась военачальница. Вот же тварюга! Решила прихватить её за честь и чувство долга, а когда это не подействовало — поставила её перед выбором. Поджечь бы ей лагерь… Но как бы зла Бригита ни была, она отчётливо понимала: в ситуацию она попала незавидную, причём вообще не по своей вине. Угораздило же им попасться на глаза одному из людей Ниессы! Может, они бы и без посторонней помощи справились… Да что там теперь гадать! Нужно было плясать от того, что было, а не баловаться с сослагательным наклонением.
Рванув полог, рыжеволосая выбралась наружу и совсем по-новому взглянула на военный лагерь Ниессы: прежде он представлялся ей чем-то нейтральным, теперь же она воспринимала его как что-то враждебное. Оглянувшись по сторонам, она постаралась высмотреть потенциального надзирателя, которого Мятежница наверняка приставила к ней и её товарищам, но никто особо подозрительный ей на глаза не попался. «Значит, — решила Бригита, — это кто-то очень скрытный». Практически чувствуя на себе чей-то взгляд, она двинулась вперёд по узкой тропинке между палатками, крепко прижимая к себе выменянный на рынке предмет и стараясь поскорее найти среди снующих туда-сюда людей Фавиолу и Михи Аэлу. Попутно она обдумывала всё, что сказала ей Ниесса, и в красках представила своё будущее, если она выберет один из предоставленных ей вариантов дальнейшего развития событий. В силу своей упёртости Бригита склонялась к тому, чтобы встать на рога и покинуть лагерь как можно скорее — но не будет ли такого, что Мятежница взаправду велит своим людям подбросить её вместе с товарищами какому-нибудь чудищу? Личность предводительницы мятежного войска больше не имела целостной картины в сознании рыжеволосой. Какой та являлась на самом деле и на что была способна — всё это было большой тайной, которую не хотелось разгадывать. Можно было, конечно, частично взбрыкнуть, рискнуть и остаться, и затем, когда эта женщина выпрет её на поле боя, заныкаться в последних рядах. Кто её там достанет?
Но всё же…
Бригита остановилась и зажмурилась. В голове у неё зашумело и застучало, точно в колокольне, и сквозь этот звук прямиком из глубин её сознания вырвался мужской вопль. «Где она?! — с неистовым отчаянием кричал он, и у рыжеволосой мгновенно сдавило все внутренности. — Где она?!…»
Кто бы что ни говорил, но Криандра белоручкой не была и грязной работы не избегала — хотя то, чем она занималась сейчас, было сложно таковым назвать; скорее даже — наоборот.
— Сюда-сюда, — сказала Дэирев, подпирая тяжёлую раму коленом и кивая в сторону нужного места.
Зеленоглазая повернулась бочком, осторожно переступила порог и поставила свою ношу рядом с её. Госпожа Тэль’эзрина улыбнулась, демонстрируя свою удовлетворённость проделанной работой, и, уперев руки в бока, огляделась вокруг: в четыре руки они справились с задачей на удивление быстро и теперь могли безотлагательно приступить к следующему этапу.
— Начнём с этого, — скомандовала она, указывая на большую раму, внутри которой было растянуто широкое узорчатое покрывало, декорированное сплошной бахромой.
Криандра поспешила к ней и, взявшись за один край, помогла женщине переложить тяжеленную штуковину на огромный стол, почти впритык придвинутый к окнам — те занимали всю стену и пропускали много света, благодаря чему внутри помещения было солнечно и уютно. Первый месяц лета наконец показал себя таким, каким и должен был быть: пока ещё не знойным, но благодатным — с длинными, почти безоблачными днями и тёплыми вечерами, так что даже иной раз после захода солнца можно было выйти на улицу без накидки и нисколечко не озябнуть. Для зеленоглазой, часто пользовавшейся возможностью выбраться на балкон в чародейских покоях, последнее было особенно актуальным.
— Вот так, — подтягивая раму поближе к краю стола, приговаривала Дэирев.
Криандра остановилась рядом и принялась молча наблюдать за тем, как пальцы женщины откручивают своеобразные шурупчики, вделанные в края конструкции, и снимают краевые петли невероятно мелких и тонких, но при этом жёстких сеток — сразу после этого она выбрала зажатую между ними накидку и не без помощи зеленоглазой перенесла её в сторонку, где окончательно высвободила. Казалось бы, дальше следовало совсем обыденное действие — аккуратное складывание изящного предмета гардероба, — но и тут было чему поучиться, так что Криандра продолжила следить за руками Дэирев, ни на что не отвлекаясь. Все те часы, что она провела сегодня с госпожой Тэль’эзрина, выдались весьма познавательными для неё — но не в привычном смысле. Вместо разговоров о разных «умных» вещах и чтении книг с содержимым схожего толка черноволосая женщина привлекла андэран чародея к типичному для здешних девушек труду. Встретившись с ней в обеденное время, Криандра посетила одну из сушилен, размещённых в подвальных помещениях, затем переместилась вместе со своей уважаемой провожатой во двор, расположившийся аккурат над сушильней, где на специальных отверстиях, сквозь которые проходил пар, лежали рамы с растянутыми между сетками одеждами — когда те в достаточной степени разглаживались, рамы переносили в соседний двор и ждали полного высыхания ткани, после чего перемещали их в соседнее здание. Именно этим — переносом рам, а также раскладыванием и развешиванием полностью готовой к ношению одежды — и занялись Дэирев с Криандрой.
— Возьмёшь вон ту блузу? — спросила госпожа Тэль’эзрина, уже заменив лежавшую перед ней пустую раму на другую — внутри неё была натянута узорно связанная накидка, размерами чуть меньше предыдущей.
Зеленоглазая кивнула и, взяв в руки ту, на которую ей указали, водрузила её на тот же стол, только чуть подальше, чтобы они с черноволосой женщиной не мешали друг другу. Последовательность нужных действий была не так сложна, и вскоре перед ней уже лежала сама блуза — осталось лишь аккуратно сложить её. Дэирев, заметив это, решила помочь ей и подсказала собственным примером, как это правильно делается, — Криандра же, пусть и считала, что она вполне в силах справиться с этим самостоятельно, ничем не выдала своих мыслей, а терпеливо выслушала и проследила взглядом за всеми рекомендациями, последовавшими с её стороны.