— Понимаю, — всё ещё глядя на стол, промолвила Ниесса, и вдруг подняла на Бригиту свои глаза, подчерченные тёмными кругами усталости и внутренней исчерпанности. — У простых людей повсюду много трудностей, но это вовсе не означает, что их участь предопределена их положением. Я сама, знаешь ли, не из знати и даже не из состоятельных… Но мы здесь не для того, чтобы поговорить обо мне.
«Чего ты от меня хочешь?» — подумала рыжеволосая, и резкость её взгляда наверняка передала эту мысль Мятежнице.
— И как только ты со всем этим справляешься? — проигнорировав явный намёк собеседницы, поинтересовалась Бригита — по большей части затем, чтобы не чувствовать себя зверьком в клетке, для которого определяют трюки, которые он будет исполнять.
— Скажу так: секрет не в том, чтобы иметь сто рук, а чтобы иметь пятьдесят толковых товарищей, — ответила Мятежница, и то, что она произнесла это со всей серьёзностью, вызвало в рыжеволосой симпатию к ней — но, увы, в этих словах также чувствовался подвох.
— Не хотела бы я быть на твоём месте, — ляпнула она просто так — лишь бы только что-то сказать.
— Так ты и не на моём месте, а на своём.
Достаточно грубая прямота Ниессы застигла Бригиту врасплох — до этого момента Мятежница виделась ей строгой женщиной, но не такой, что способна на откровенную желчь. Впрочем, рыжеволосая сама была такой — только со стороны других людей это почему-то не воспринималось ею как что-то приятное. Она уже было рассердилась, но Ниесса остудила её пыл, продолжив спустя недолгую паузу:
— Этим я хотела сказать, что у каждого из нас своя роль в этой жизни, и наша собственная не менее важна, чем чья-то другая. — Мятежница обошла стол и прислонилась к нему задним местом, упёршись руками в столешницу и перекрестив вытянутые ноги. — Тебе доводилось сражаться?
Бригита не спешила отвечать, впервые за долгое время задумавшись над возможными последствиями. «Если я скажу, что да, она может припахать меня в качестве одного из своих солдат, — размышляла она, — но если я скажу, что нет…» Тогда Ниесса подумала бы, что перед нею совсем зелёная девчонка, обычная беженка, которая сорвалась с насиженного места и просто бежала, бежала и бежала.
— Да, — подтвердила Бригита предположение Мятежницы.
— В настоящем бою или защищая свою жизнь? — спросила та следом.
Рыжеволосой вспомнилось, как её вырубили на поле сражения неподалёку от Вэ’эвар Эйдура, как на неё напало птицеподобное существо возле Альсарны и как река Сильма выбросила их на берег после того, как их атаковали двое жуткого вида солдаты и нечто огромное, по всей видимости, поднявшееся со дна. Не забыла она и про антарийца, державшего в страхе целую деревню, в лесу возле которой она впервые повстречала Михи Аэлу. Вишенкой на этом ядовитом торте стало нападение затемнённого монстра к югу от Красного Поля. Да, Бригита определённо знала, что это такое, когда приходится отбиваться от кого-то враждебно настроенного, но можно ли было назвать это настоящими сражениями? Ни с одной из подобных ситуаций она не справилась собственными силами. Тем не менее она ведь вышла из них живой? Так можно ли было сказать, что она действительно сражалась?
— Скорее, защищая свою жизнь, — была вынуждена признать рыжеволосая.
Это было неприятно, но преувеличение собственных заслуг могло сыграть с ней злую шутку, поэтому Бригита решила держаться ближе к правде.
— Понятно, — промолвила Ниесса, подсобравшись. — А желания сражаться за свою страну у тебя не возникало? С твоими силами ты могла бы оказать немалую поддержку обороняющимся. Скажи, тебя вообще заботит, что станет с эльфийскими землями, если Речной рубеж рухнет?
Направление мыслей Мятежницы можно было предугадать, поэтому рыжеволосая не удивилась — только почувствовала недовольство, ощущая себя загоняемой в угол. Все эти наводящие вопросы служили одной цели: взвить в ней патриотические чувства и заставить присоединиться к мятежному войску. При всём своём лихом складе характера Бригита не рвалась на поле боя, так как глубоко внутри себя осознавала: ей там делать нечего. Да, она располагала заклинательской магией, но враг не будет стоять и ждать, пока она его поджарит, а на других условиях участвовать в сражениях рыжеволосая не хотела. Если она выйдет в поле обок других солдат, в них сразу полетят лезвия, стрелы и заклинания, и это была верная смерть — а ведь Бригите ещё хотелось пожить. Да и судьба эльфийских земель, честно говоря, практически никак её не касалась — это была чужая ей страна, населённая народами, которых она прежде не знала. Разумеется, она была против их истребления, но чем им могла помочь не подготовленная к войне девчонка? Какое значение имел бы её подвиг, выйди она против антарийцев и умри там в первые же секунды? Так что того, к чему склоняла её Ниесса, Бригита решила во что бы то ни стало избежать.
— Волнует, конечно, — ответила она наконец, — но это, в первую очередь, забота регулярной армии и профессиональных солдат.
— Мятежное войско с тобой бы не согласилось, — подметила его предводительница.
— А я бы не стала с ним спорить.
Ниесса смотрела рыжеволосой в глаза, скорее всего, пытаясь оценить, насколько твердо её намерение остаться в стороне от всего. Затем, отодвинувшись от стола, она вытянулась во весь рост, скрестила руки на груди и сказала:
— Не буду темнить: нам необходима твоя помощь.
«Как будто кто-то сомневался…»
— Нет, — без раздумий отрезала Бригита.
Её отказ не произвёл должного впечатления на Мятежницу.
— Боюсь, ты не можешь отказаться.
Напор, с которым выразилась Ниесса, моментально включил в рыжеволосой функцию максимального сопротивления.
— Ещё как могу, — уверенно ответила она. — Я не принимала твою сторону, и я не твой солдат.
Мятежница буравила её взглядом, с виду сделавшись настолько невозмутимой, что это пугало.
— Нет никаких сторон, кроме двух: антарийцев и нас, — сказала она. — Неужели ты полагаешь, что после прорыва Речного рубежа в эльфийских землях останется хотя бы один уголок, не вытоптанный захватчиками вдоль и поперёк? Где ты намереваешься прятаться? На востоке? В Марма́ре, Эльми́рре, Бельру́э? Антарийцы уже заняли Аулар’нон. Воссоединившись с войсками, перешедшими Ангрос, они заполонят весь восток без исключения. Если их не остановить прямо сейчас, второго шанса задержать их уже не будет. Или ты думаешь спрятаться за высокими стенами Аштирлота? Да, столица несомненно продержится какое-то время, но поверь — ты не захотела бы оказаться там во время осады. Все основные силы падут в первые же месяцы. Останется несколько сотен — хорошо, тысяч — не самых умелых солдат и огромные массы отчаявшихся, голодных людей. Может, ты планируешь сбежать на север? Беженцы из эльфийских земель варанон ни к чему. У них — своя война. Не удивлюсь, если они, заподозрив наплыв беженцев, и вовсе закроют границы. Хочешь умереть в горах? Там хороший вид, только земли очень мало. Было бы позором уйти из этой жизни, так ещё и без подобающей церемонии, путём небесных похорон. Ты видела когда-нибудь подобное?
Давление со стороны Ниессы было настолько велико, что ощущалось словно бы железной стеной, надвигавшейся на Бригиту. Противостоять настолько убеждённой в своей правоте женщине было нелегко, особенно осознавая шаткость своего положения — Мятежница-то была на своём месте, а рыжеволосая каталась по каёмке тарелки, не имея возможности ни скатиться вниз, ни вылететь за край.
— А быть зарезанным на поле брани — лучше? — спросила она, слишком чётко представляя, чем завершилось бы её участие в тех сражениях, в которые Ниесса пыталась её затащить.
— Лучше, если тебе дорога твоя честь, — ответила Мятежница.
— Мне дорога моя жизнь, — не согласилась Бригита.
И вновь они уставились друг другу в глаза в полной тишине.
— Не прощайся с нею так поспешно, — произнесла спустя, наверное, минуту предводительница мятежного войска. — Я не вербую тебя в наши ряды — по крайней мере, не в том смысле, в котором ты уже успела подумать. У меня есть для тебя другое дело. Не скрою: тоже опасное, но сражение на поле боя в себя не включающее.